Череп в небесах - стр. 35
Парламентские демократии – не самый лучший вид государственного управления, когда идёт война. Даже Англия имела своего Черчилля…
Папа и его сторонники не покидали Думы. Охрану здания усилили; отец совершенно серьёзно побуждал коллег заложить окна первого этажа мешками с песком и установить пулемёты. Его, само собой, выслушали, но совету не последовали.
А на повестку дня уже выдвигался следующий вопрос – «об устранении перекосов, вызванных политикой Федерации Тридцати Планет». Кто‑то из горячих голов, младших папиных соратников, даже предложил формулировку «так называемой Федерации», но это было слишком.
И – нервы у «нашей Даши» не выдержали. Мама была права – терпение никогда не относилось к числу многочисленных достоинств матери‑командирши Шестой интербригады «Бандера Росса».
По одному, по двое и по трое на площадь перед Думой стали подтягиваться молодые люди, парни и девушки, многие открыто носили головные повязки интербригад.
Пока это было просто скопление. Наша полиция общественной безопасности не из таких, что отслеживает «смутьянов и возмутителей спокойствия», но несколько сотрудников затесалось в толпу. Если это будут только беспорядки, в крайнем случае – погромы, разговор один. Покушение на общественный порядок – это пока ещё не так страшно. Если же будет покушение на властные структуры, тут уже можно будет задействовать совсем другие методы.
Охраняло Думу специальное подразделение ОБОР, засевшее внутри и уже забаррикадировавшее двери. Их дело – не высовываться, но и не допустить, чтобы кто‑то перешагнул порог вверенного их попечению гособъекта, не имея на это соответствующего права.
Пока что в толпе не было заметно никакого оружия, кроме наспех намалёванных плакатов «Позор национал‑предателям» и тому подобное. Собравшиеся вели себя довольно‑таки шумно, но всё же удерживались в неких традиционных рамках «несанкционированного студенческого митинга», явления привычного для Нового Крыма, и в особенности для Нового Севастополя, с его ершистым университетом.
Полицмейстер Нового Севастополя – давний приятель отца – поступил в точном соответствии с присягой. Собравшихся стали окружать кордонами.
Разумеется, мы были готовы к любому исходу. И на самой площади, и вокруг неё хватало людей отца, готовых ко всему. Не наёмников, отрабатывающих жалованье. Тех, кто нам верил.
Когда перевалило за полночь, на площади зажглись костры. Полицейские стояли в оцеплении; митингующие продолжали гневно обличать «продажных политиканов». Ничто не предвещало беды – даже машины и магазинные витрины (какие ещё оставались по нынешнему полувоенному времени) на близлежащих улицах никто не трогал. Конечно, толпу несложно было рассеять – той же «Сиренью» – но к чему?..