Черчилль. Биография. Оратор. Историк. Публицист. Амбициозное начало 1874–1929 - стр. 110

Старшинство полка определялось его историей и боевым прошлым. У каждого полка была своя униформа. Например, король-денди Георг IV, когда еще был принцем-регентом, лично разработал форму для 11-го гусарского полка, покровителем которого являлся. Форма была настолько тесной, что гусары с огромным трудом могли в нее влезть, не говоря уже о том, чтобы в ней воевать. Но Георга это нисколько не смущало. Видя сражения лишь на гравюрах и полотнах, он считал, что во время боя «складки недопустимы»^>38.

Уинстону повезло, подобного рода экстравагантности его не коснулись. Что же касается старшинства, то из тридцати одного кавалерийских полка, несших службу на просторах Британской империи, он служил пусть и не в самом престижном, но в пользующемся большим уважением формировании, ведущем свою историю с 1685 года.

После зачисления в полк Черчилль проявил свойственное ему нетерпение и прибыл в казармы до официального срока начала прохождения службы^>39. В полку Уинстона приняли хорошо. «Все очень радушны и дружелюбны», – делился он с леди Рандольф^>40. По традиции новобранцев письменно приглашали на полковой обед, где обращались с ними с подчеркнутой вежливостью. «Замечательный обычай, – писал Черчилль из Олдершота брату Джеку. – Совершенно не испытываешь беспокойства и не чувствуешь себя чужаком»^>41. Уинстон платил однополчанам взаимностью. «Все очень хорошо, – признавался он матери на пятые сутки пребывания в казармах. – И хотя я еще не завел друзей, могу тебя смело заверить: я еще никого не оскорбил. Все очень воспитанны, а дни пролетают очень мило»^>42.

Вполне обычный прием для представителя аристократии, которых любили в британской армии и которые составляли ее основу. «Это был эксцентричный и замкнутый институт, мало изменившийся со времен Ватерлоо», – указывает Уильям Манчестер^>43. Так же как старшинство полков определялось их прошлым, так и подбор офицеров осуществлялся в соответствии с происхождением кандидатов. В британской армии свято чтили постулаты, заложенные еще герцогом Веллингтоном; они гласили, что лучшие офицеры получаются исключительно из английских джентльменов. На прошениях о зачислении в тот или иной полк можно было встретить резолюцию подобную этой: «Его отец хороший солдат, его мать – леди». Генералы вспоминали, что фельдмаршал Фредерик Слей Робертс (1832–1914), главнокомандующий всеми британскими войсками в первые годы XX века, не делал ни одного назначения, предварительно не убедившись в благородном происхождении претендента^>44.

Обо всех этих особенностях и странностях патриций Черчилль не думал. С поступлением в армию в его жизни начался новый важный этап. Впереди его будут ждать смертельные опасности и легкие ранения, нелепое пленение и дерзкий побег, военная слава и международная известность. Главным же станет ощущение жизни во всем ее многообразии, непредсказуемости и великолепии: «Вспоминая те времена, я не могу не поблагодарить Высшие Силы за то, что они дали мне жизнь. Все дни были хороши, и каждый следующий лучше предыдущего. Взлеты и падения, опасности и путешествия, постоянное чувство движения и иллюзия надежды»