Чемодан из музея партизанской славы - стр. 7
– Ну, хороший мой, пойдем на семейный совет, – нс этими словами чемодан оказался в светлой – от люстры под потолком – зале.
– Вот, дети мои и жена любимая, принес вам на обсуждение мое последнее изобретение – и водрузил чемодан на свободный стул.
Глава VI
Альбом № 1
Еврейские местечки в Польше (Фото Альтера Кацизне и др.)
Занятия в хедере. (Фото Альтера Кацизне).
Справа – синагога. Она связана подземным ходом с замком.
Одна из древних синагог Польши в Люблине.
Вывод невесты. Художник Лео Вин. Берлин.
Еврейская семья.
Уличка штеттла.
Столяр с внучкой (Альтер Кацизне).
Под Варшавой. 1927 год. Евреи организовали коммуну.
Печка и мама. Фото Альтера Кацизне.
Еврейский рынок в Ковеле.
Евреи ждут оклада. Фото Альтера Кацизне.
Музыканты в местечке (кляйзмеры).
Азриэльке стучит в ставни – значит наступает суббота (Фото Альтера Кацизне).
Рынок в штеттле.
Жлобин. Синагога.
А мальчишки могут и ведро опрокинуть (Фото Альтера Кацизне).
Подготовка к субботнему вечеру
Суббота наступает.
Глава VII
Куда еврею деваться, если совсем край
Семейство Фишманов на изделие папы особого внимания не обратило. Не Бог весть какой чемодан. Делали и получше, и поярче, и легче намного. Но постепенно все стало проясняться. Когда реб Йозеф рассказал семье итоги поездки в Варшаву..
Чемодан слушал, но почти ничего не понимал. Все-таки совершенно невнятная жизнь у этих, которые не твердые, как дерево, не мягкие, как галоши, не мокрые, как лягушки. Какие же они, эти самые, непонятно, что желающие. Все вертятся, бегают, ругаются, упоминают то Гитлера (говорят – не к ночи будь помянут), то Сталина (повторяют его слова: кто вас ужинает, то вас и танцует), и суетятся, суетятся. Нет, чтобы как мы, чемоданы, в прохладном ангаре да ровным строем стояли на полках. А нежные варшавянки, улыбаясь, говорили:
– Мне, проше пана, вон тот, с медными гвоздиками. Бардзо дзенкуе.
Ну да что говорить, сейчас раз уж попал к хозяину, слушать нужно. Что чемодан и стал делать.
Но «слушать» пришлось отложить. Ибо хозяин и его семейство приступили к субботней трапезе.
Чемодан очутился в легком замешательстве. Выходит, что теперь и я – еврей, – подумал он. – Хорошо, хоть мне есть и пить не нужно, а то бы намучился. – И чемодан довольно выдохнул.
А субботний вечер набирал обороты. Уже и реб Йозеф произнес благословение. И раздал субботнюю халу домашним. Затем, конечно, куриный бульон, мясо с гарниром.
В местечке темнеет быстро. Зажгли семисвечник, да и обычные трехлинейки приветливо осветили трапезную залу.
Откушали и Йозеф приступил к рассказу. Который, собственно, и касался его, чемодана.