Человек за чёрной дверью - стр. 30
– Я ничего не могу сказать по этому поводу, – настойчиво повторил Соболев, выразительно глядя на Порохова.
Тот укоризненно покачал головой, печально вздохнул и наконец удалился, пожелав им напоследок приятного отдыха и забрав опустевшие бокалы.
– Что это за консультант? – естественно, жадно поинтересовался Федоров, едва они снова остались вдвоем.
Соболев пододвинул к себе бокал пива и даже повернулся к собеседнику боком, как делал всегда, когда не хотел продолжать разговор. Однако Федоров этот маневр вряд ли уловил.
– Без комментариев. Влад, сам понимаешь. Тайна следствия, все такое…
– Значит, как у меня спрашивать, не нарисовал ли я чего, – так это нормально. А как я о чем-то спрашиваю, так сразу – тайна следствия? – возмутился Федоров.
– С твоей стороны – это помощь полиции. Законопослушные граждане, имеющие информацию о преступлении, должны помогать полиции. Но полиция не должна при этом отчитываться перед гражданами о ходе расследования.
Федоров в ответ промолчал. Обиделся, наверное, решил Соболев. Или, может, пиво пьет?
Он обернулся, желая посмотреть и узнать наверняка, и с удивлением обнаружил, что Федоров успел откуда-то достать небольшой блокнот и теперь с отрешенным видом рисует в нем. Соболев снова повернулся к нему всем корпусом, внимательно наблюдая за тем, как именно он это делает.
Очки, конечно, скрывали глаза Федорова, но даже если он на самом деле сейчас что-то видел, то едва ли смотрел: его голова была повернута так, что лист блокнота не попадал в поле его зрения.
Наконец карандаш замер, но Федоров так ничего и не сказал, поэтому Соболев заговорил сам:
– Что это?
– М? Где?
– У тебя в блокноте.
Брови Федорова вновь на секунду показались над стеклами очков, он зашевелил пальцами, в которых сжимал карандаш, как будто не помнил, как взял его в руку.
– Что я нарисовал? – взволнованно поинтересовался он, позволяя Соболеву забрать блокнот.
Тот с нетерпением уставился на сплетение штрихов и недоуменно протянул:
– Коридор какой-то. И дверь.
– Знаешь, где это?
– Понятия не имею. Это может быть где угодно. Здесь ничего непонятно.
– Черт, – пробормотал Федоров, как показалось, искренне огорчившись. – Но хоть что-то вокруг видно? Это дверь в квартире? Или это дверь шкафа?
– Нет, это… Да, пожалуй, это какое-то нежилое помещение…
– Уже что-то, – вздохнул Федоров.
Соболев только невнятно промычал что-то в знак согласия, фотографируя рисунок. Для него это могло стать дополнительной подсказкой, которая вполне укладывалась в версию с полузаброшенной промзоной, выдвинутой Нурейтдиновым.