Человек за чёрной дверью - стр. 15
– С какой целью? – снова подал голос Петр Григорьевич, но на этот раз звучал он заинтригованно.
– Как правило, демон призывается для порабощения и служения, – все с тем же спокойствием пояснил Нурейтдинов.
– А это вообще возможно – подчинить демона? – жадно поинтересовался Велесов.
Соболев покосился на него и насмешливо добавил:
– В смысле если принять за данность, что его можно призвать?
Следователь смутился. Нурейтдинов – нет.
– Считается, что чаще всего такие призывы заканчиваются или неудачей, или гибелью колдуна. Но описывается и несколько случаев успешного призыва с последующей сделкой. Считается, что люди, преуспевшие в этом, получают богатство, влияние и долголетие, но, как правило, за их алчность расплачиваются потомки. Преследование демоном превращается в родовое проклятие.
Если кому-то и захотелось засмеяться на этих словах, никто почему-то не решился. Нурейтдинов выглядел слишком серьезно.
– В ваших нынешних убийствах использована совсем другая пентаграмма, – продолжил он, пока никто не успел опомниться. – И как я уже говорил Михаилу Петровичу в сентябре, это не классический ритуал. Скорее, кустарная магия, созданная кем-то достаточно одаренным из элементов разных школ. Поэтому так трудно понять, к чему должен привести ритуал. Потому что судя по значениям символов, пентаграмма не предназначается для защиты или ограничения какой-либо силы. Она…
– Открывает дверь, – тоном нетерпеливого отличника, желающего показать себя, перебил Велесов.
– Да. – Нурейтдинов снисходительно улыбнулся.
– Какую дверь? – поинтересовался Логинов, хмурясь, от чего на его уже немолодом лице проявилось чуть больше морщинок, чем обычно.
– Метафорическую, – хмыкнул Соболев, припомнив объяснение Велесова под Новый год.
– Ритуалы вашего убийцы призваны высвободить некую силу. Я думаю, что маньяк, кем бы он ни был, проводит не несколько ритуалов, а один многоэтапный.
В абсолютной тишине Нурейтдинов подошел к карте, висевшей на стене между рабочими местами Соболева и Разина, и довольно уверенно отметил на ней четыре точки – места, где были найдены тела.
– Видите, что вырисовывается? – спросил он, оборачиваясь к своим слушателям.
Те лишь неуверенно пожали плечами. Тогда Нурейтдинов соединил точки между собой, начертив на карте внушительных размеров звезду. Немного кривую, но узнаваемую.
«Придется новую карту покупать», – пронеслось в голове у Соболева, поскольку на мистической подоплеке мозг категорически не желал фокусироваться.
– Это тоже пентаграмма? – уточнил тем временем Велесов.
– Похоже на то, – кивнул Нурейтдинов. – Я думаю, что как раз она – основная, в ней суть ритуала. А все произошедшие убийства – это активация, усиление вершин.