Человек войны - стр. 38
На его откосе клевал носом часовой, проходя мимо старшина хлопнул того по плечу – «не спи, замерзнешь!», вслед за чем, оскальзываясь на щебенке и камнях, неторопливо спустился к заливу.
Весь берег, с последними хлопьями тумана, был завален трупами немцев и румын, их брошенной и сожженной техникой, убитыми лошадьми, разломанными повозками и прочим военным скарбом.
Тихо шипящий, с розовой пеной прибой, качал на легкой зыби тела утопленников.
– Намолотили мы вас, – сплюнул на песок горькую слюну Дим, после чего сняв ватник с гимнастеркой и тельняшку, забрел по колено в море.
– Там он до пояса умылся холодной морской водой, а потом вернулся назад, сел на патронный ящик и, стянув с ног яловые сапоги, перемотал портянки.
– Порядок, – потопал подошвами по песку, – будем жить дальше.
Вернувшись назад, Дим оглядел все еще дрыхнувших ребят и что-то бормотавшего во сне ротного, и обернулся на послышавшийся за спиной шорох.
В проеме земляного укрепления, поочередно возникли Алексей Левин, а за ним довольно улыбающийся Кацнельсон, с туго набитыми вещмешками на плечах и оттягивающими пояса фляжками.
– Шамовку притаранили, она дохлым фрицам ни к чему, – шмыгнул носом Алексей. – И ямайский ром,– облизнулся уже явно принявший Сашка.
– Че там за шум? – сонно приподнялся на локте, лежавший чуть в стороне, Терещенко.
– Да вот, ребята шамовку принесли, – подошел к нему Дим. – И немного выпивки.
– Добре, – потер заросшие щеки руками капитан и, оглядев спящих, бодро сказал, – команде подъем, приготовиться к завтраку!
Спустя полчаса, ополоснувшись в море и приведя себя в надлежащий вид, оставшиеся от роты разведчики, усевшись в круг и приняв «по лампадке», с аппетитом уплетали трофейные продукты.
– Хорошо жили, гады, вскрывая финкой – очередную коробку шпрот, сказал Вася Перевозчиков.
– Да, с таким харчем можно воевать, – швырнув за спину пустую банку от голландской ветчины, Коля Алексашин
– А теперь давайте помянем наших ребят, – кивнул ротный Кацнельсону.
Тот свинтил колпачок с очередной, обшитой войлоком фляжки и передал ее ротному.
– Пусть им будет земля пухом, – скрипнул зубами тот, и забулькал горлом.
Дальше посудину принял Жора, и она пошла по кругу.
Когда завтрак подходил к концу и многие задымили трофейными «Спрингватер», снаружи послышались голоса, потом кто-то чертыхнулся и в сооружение ввалился один из адъютантов штаба.
– Еле нашел вас, – отряхнул полу шинели. – Николай Иванович, – тебя срочно к комбригу.
– Ну, если срочно, то тогда пошли, – встал со своего места капитан и бросил Вонлярскому, – Дим Димыч, остаешься за старшего.