Человек со смущённым лицом - стр. 28
Я была уверена, что хозяин с котом одновременно усмехнулись.
– Рыжий, говорите, милая барышня? – Андрей Иванович глянул куда-то мимо меня, и я едва не подскочила: на пороге лавки сидел, сверкая вертикальными зрачками изумрудных глаз, огромный кот, ростом со всамделишную рысь – только что без кисточек на ушах – и чёрный, точно уголь, без малейшей подпалины.
– Это… Тихон?.. – выдавила я, с опаской разглядывая великолепное животное. – Но тогда почему он…
– Зачем отпугивать посетителей? – рассмеялся господин Вортеп-Бар. – Какой же смельчак ко мне в лавку зайдёт, коли такое диво увидит? Вот и выкручиваемся, как можем.
Сидя верхом на огромном лебеде, мы неслись сквозь метель. Ветер бесновался, словно задался целью не дать нам вернуться вовремя, снег из колючих крупинок превратился в крупные влажные хлопья; наши пальто и рукавицы уже промокли насквозь. Но самым сильным чувством был страх: я обмерла, вцепившись в Бориса обеими руками, и, вероятно, даже под угрозой смерти не согласилась бы раскрыть глаза и посмотреть вокруг. В воздухе стоял такой шум, что мы с братом не могли бы разговаривать, если бы и захотели. Лебедь мерно взмахивал мощными крыльями; он не собирался сдаваться, однако встречный ветер становился всё сильнее – казалось, нас вот-вот сдует вниз, и мы разобьёмся о землю. Мои руки онемели настолько, что я не могла ими пошевелить… Тем временем в воздухе забушевал настоящий ураган: наш лебедь уже не мог лететь так же спокойно и ровно; ветер пытался отбросить его назад. Внезапно птица сложила крылья и камнем ринулась вниз, от чего сердце у меня провалилось куда-то под колени.
– А-а-а! – мой собственный визг был настолько оглушителен, что на миг перекрыл даже вой бури. Господи, за что гибнем мы с братом… Затем моего лица коснулось что-то холодное, влажное. Я открыла, наконец, глаза, и увидела, что лежу на земле, а подо мной тонкий слой мокрого снега.
– Лиза, очнись! – прокричал Борис. Значит, с ним всё хорошо, слава тебе, Господи. – Ну же, вставай!
Он поддержал меня под локоть, и я с трудом приподнялась: ноги и руки мои были в каком-то оцепенении. Оказывается, мы находились на набережной. Уже стемнело, дальний край моста терялся в снежной круговерти, а до дома все ещё было далеко.
– Мы не можем лететь дальше по воздуху, – задыхаясь, пояснил Борис. – Ветер слишком силён.
– Тогда что же теперь будет?
– Если я правильно догадался… – начал Борис, но не договорил.
Наш чудесный лебедь подошёл к парапету, легко вспорхнул вверх, и… ударившись о тёмные, холодные волны, обратился небольшой изящной ладьёю. Крылья стали парусами, и ветер мгновенно наполнил их; всё это было настоящим дивом, однако у меня противно засосало под ложечкой, когда я представила, что нужно будет спрыгнуть с парапета в лодку. Вроде бы там не очень высоко, но…