Человек с двойным дном - стр. 52

Потом он поделился рекомендациями. Корнышеву предписано не простывать, не подвергать себя физическим нагрузкам, не употреблять алкоголь. Озвучивая свои пожелания, хирург смотрел на Потапова взглядом преданного пса. Кажется, он не мог дождаться той минуты, когда ему будет позволено покинуть этот странный особняк. Но из дома не выпустили ни его, ни медсестру с анестезиологом. На случай непредвиденных осложнений, понял Корнышев.

Оставшись с Потаповым наедине, Корнышев попросил:

– Дайте мне зеркало!

– Без приказа Захарова нельзя.

Пауза. И вдруг Потапов добавил просительно:

– Прости! Правда, не могу!

Корнышев увидел, как у его собеседника дёрнулась щека. И только тогда понял, что он, возможно, выглядит ещё       ужаснее, чем смотрелся вчера на экране ноутбука.

***

Они спрятали все зеркала. Ни одного не оставили на виду. Корнышев обошёл все комнаты, которые не были заперты, и нигде не увидел зеркала. Даже самого маленького. Он пытался разглядеть собственное отражение в стёклах мебели и в экране огромного телевизора, но детали там было невозможно разобрать, а о том, что он теперь урод, Корнышев и без зеркала догадывался.

В какой-то момент он оказался у окна. За окном догорал день. Солнце уже спряталось за крышами близстоящих домов, и прилегающий к зданию двор стремительно погрузился в сумрак. Так быстро наступает тьма в горном ущелье.

Толстяк, присматривающий за домом, гонял метлой по асфальту несуществующий мусор, тем самым исполняя ежевечерний ритуал. Свободный и счастливый человек, подумалось Корнышеву. Тут толстяк поднял голову, увидел Корнышева в окне, всмотрелся в искалеченное хирургом лицо, и вдруг закричал так страшно, что Корнышев даже отпрянул от окна.

***

Приехавший ближе к ночи Захаров собрал всех своих: Нырков, Сомов, Потапов. Корнышев тоже присутствовал, сидел за столом рядом с Потаповым, напротив генерала, но сам он по поводу своей роли не заблуждался.

У Захарова уже был готов план действий. Корнышева должны были вывезти в унылую и нищую больницу в одном из богом забытых российских городов, где Клаве и устроят встречу с ним. В том, что больница выбрана более чем заурядная, Захаров видел немалую пользу для дела. В глубинке, где из лекарств – только зелёнка да бинты – ничем помочь попавшему в серьёзную передрягу Корнышеву не смогли. Поэтому его беспомощное состояние будет для Клавы логичным и легко объяснимым.