Человек с двойной тенью - стр. 8
– Будем считать, что это проверка чувств, – усмехнулась Вероника. В темноте Георгий этой усмешки не увидел, он ее почувствовал.
– И чьих же чувств? – спросил он.
– Наших, – коротко ответила Вероника.
– Ну хорошо… В какой же ресторан мы пойдем?
– В какой хотите. Хотя бы в этот же. Хороший ресторан, хорошее вино…
– Договорились! – воодушевленно произнес Георгий. – Назовите адрес, и я заеду за вами на машине!
– Вот как, – опять же без всякого интереса произнесла Вероника, и опять это ее равнодушие зацепило Георгия за душу.
– Ну а что? – пожал он плечами. – Для меня это пустяк! Так сказать, моя обыкновенная жизнь.
– Не надо машины, – сказала женщина.
– Почему?
– Зачем нам выбиваться из социалистических рядов и обращать на себя внимание? Давайте просто встретимся в воскресенье на этом же самом месте ровно в девятнадцать ноль-ноль. Вы не против?
– Ничуть.
Из ресторана вышли двое мужчин. Они прошли совсем близко от Георгия и Вероники, приостановились, взглянули на них и пошли дальше. Отчего-то они Георгию не понравились, вызвали смутную тревогу. Хотя, казалось бы, какое ему дело до этих мужчин? Ну прошли совсем рядом, ну приостановились, ну взглянули… Так и что с того? Мало ли кто выходит из ресторана? На то он и ресторан, чтобы в него входили и из него выходили. А вот поди ж ты – от них вдруг повеяло какой-то смутной, едва уловимой тревогой. И с чего бы вдруг?
– Ваши знакомые? – кивнул Георгий вслед мужчинам.
– В первый раз вижу, – равнодушно ответила Вероника. – Мне пора…
– Я вас провожу, – сказал Георгий.
– Спасибо, не надо, – мягко отстранилась женщина.
Подошел трамвай. Вероника шагнула к нему.
– Значит, в воскресенье, в девятнадцать ноль-ноль! – крикнул ей вслед Георгий. – Я вас буду ждать!
– Я буду, – сказала женщина, входя в трамвай.
Дверь трамвая закрылась, он тронулся и увез Веронику.
Глава 3
До воскресенья оставалось четыре дня. Нельзя сказать, что все это время Георгий сгорал от желания увидеться с Вероникой. Были у него и другие дела – и служебные, и личные. Но тем не менее все эти дни он то и дело вспоминал о Веронике и, главное, чувствовал и понимал, что хочет ее увидеть. Она произвела на него впечатление, она его зацепила – а вот чем именно, он понять не мог. Своей ли внешностью? Редким именем? Нетающими льдинками в голубых глазах? Подчеркнутым равнодушием к его, Георгия, красоте и служебному положению? Еще чем-то? Он не знал ответа на все эти вопросы, да, в общем, и не стремился отыскать на них ответы. Он понимал и чувствовал, что ему хочется увидеть Веронику, и это было для него главным.