Человек. Образ и сущность 2017. Гуманитарные аспекты. № 1–2 (28–29): Социокультурные трансформации в условиях геополитических преобразований - стр. 21

Переезд в чужую страну всегда связан с ущемлением хотя бы потому, что адаптация к чужой культуре и языку всегда на первых порах затруднительна. Туземцы даже при самом удачном стечении обстоятельств всегда относятся к приезжим настороженно, незнание местных реалий затрудняет трудоустройство, и при этом налицо буквально кричащее различие уровня жизни мигрантов и коренных жителей. Такое положение дел характерно для любых массовых миграций: едва ли русским эмигрантам 1920-х годов жилось в Париже удобнее, чем современным выходцам из Северной Африки и Ближнего Востока. Однако в большинстве случаев приезжие держатся по отношению к новой Родине скромно и даже с благодарностью. Например, бывшие белогвардейцы участвовали в движении Сопротивления в годы Второй мировой войны (1939– 1945), а ирландские солдаты («серые гуси») в европейских армиях славились своими боевыми качествами и неколебимой верностью на протяжении всего Нового времени.

Однако этого нельзя сказать о современных выходцах из Магриба и Леванта, в последние два десятилетия раз за разом удивляющих Францию и Германию хулиганскими выходками и акциями протеста. Причем такое поведение было бы уместно в 1960-е годы, когда массовая миграция мусульман в Европу только началась, но никак не в начале XXI в., когда успело повзрослеть второе их поколение. Казалось бы, первые арабские и турецкие переселенцы имели больше поводов для недовольства условиями новых Родин: французы и немцы воспринимали мигрантов исключительно как «гостевых рабочих», прибывших на ограниченное время. Но в те годы восточные рабочие не вели себя вызывающе, и многие из них с разной степенью успеха пытались ассимилироваться в европейских странах. В наши же дни исламский культ, включая даже монументальные мечети, стал частью местного колорита Франции, Германии, Великобритании и Швеции, большинство «мигрантов второго поколения» имеют европейское гражданство, существуют даже политические организации, представляющие их интересы. Но этого оказывается недостаточно, для того чтобы удержать мусульманскую молодежь от участия в антиправительственных акциях и даже пособничества террористам.

Возникает закономерный вопрос: что является причиной их недовольства и против чего они так активно борются? Как ни удивительно, в вину европейцам ставится… колониальное прошлое Магриба и Леванта, хотя только благодаря этому прошлому мигранты хоть как-то знакомы с французским и английским языками. Многие из радикально настроенных европейских мусульман отказываются работать, а пособие по безработице считают законной компенсацией за случавшийся в ходе колонизации грабеж. Отечественный исследователь В.Р. Арсеньев недоумевает: «Сколько можно культивировать этот комплекс вины одних и комплекс права на историческую ренту – других? Пора осознать, что никто никому ничего не должен! Это – первое условие равенства отношений, уважения и делового настроя» [Арсеньев, 2006, с. 51].