Человек, который видел сквозь лица - стр. 38
«Какая муха тебя укусила?» – воскликнула мадам Гульмье.
«Да так…» – пробормотал я, боясь сказать правду.
«Ничего странного, мальчик взволнован», – прошептала одна из кузин.
А я не мог оторвать взгляд от Рауля. Он сидел на двух плечах. Я подчеркиваю: сразу на двух плечах – у дочери и у молодой жены. Раздвоившись!
– А у него были другие дети?
– Два взрослых сына от предыдущего брака; они стояли тут же, в трауре, возле своей матери. Но к ним Рауль не подлетел.
– Странно, не правда ли?
– Что именно вы находите странным? Что мертвец вылез из могилы? Что он уселся на плечи своей дочери и второй супруги? Или что он пренебрег старшими сыновьями и первой женой?
Мои вопросы словно привели в чувство следователя Пуатрено; она встряхнулась, как собака, которая хочет избавиться от веточек и травы, застрявших в ее шерсти, только моя слушательница хотела избавиться от назойливых мыслей. Машинальным жестом она снова запустила руку в пакетик с леденцами.
– Хочешь?
– Нет, спасибо.
– Ты прав, они действительно мерзкие, – подтвердила она, сунув в рот сразу две конфетки. И уже слегка успокоившись, захрустела ими. – Ну ладно, так как же ты сам это объясняешь? Мертвец, оживший ради двух женщин… Если уж он смог раздвоиться, то что ему стоило появиться в четырех экземплярах? Он ведь так и так ожил, почему же не для всех?
– Мертвые не возвращаются сами по себе, их вызывают живые.
– Как это?
– То, что я вам сейчас расскажу, я осознал гораздо позже. Рауль заботился о своих сыновьях, пока они не достигли зрелого возраста, – направлял их в учебе, помог сделать первые шаги в профессии. Эти парни получили от него все, что можно получить от хорошего отца; они стали взрослыми мужчинами, свободными и самостоятельными. И теперь, несмотря на это горе, могли уверенно идти дальше по жизни. Тогда как его восьмилетняя дочка и молодая жена все еще нуждались в нем, а он прожил с ними всего ничего… Бесследно исчезают те мертвые, которые отдали живым все, что могли, а возникают как раз те, кто еще не выполнил свой долг до конца.
– Стало быть, их можно назвать должниками?
Я засмеялся:
– Тогда живые, наверно, чувствуют себя заимодавцами. Некоторые из нас так и не свели счеты со своими покойниками.
Похоже, эти слова задели ее за живое; она задумчиво трет подбородок. Я заканчиваю рассказ:
– В тот день я убедился, что никто не видит Рауля, а его родные сочли, что я попросту хотел вызвать у них удивление, испуг, умиление или беспокойство. Напрасно я ждал: их взгляды были устремлены куда угодно, только не на него, и ни на чем особо не задерживались. Я был единственным, кто его видел.