Человек из Санкт-Петербурга - стр. 57
– Что ж, вам виднее, – сказал Уолден, гадая, насколько правительство вообще в курсе планов Черчилля. Тот ведь тоже усвоил уроки Макиавелли. Не могло ли здесь таиться подводных камней?
– Где сейчас Орлов? – спросил Черчилль.
– Ужинает с дипломатическим корпусом.
– Давайте найдем его и изложим новые предложения не мешкая.
Уолден покачал головой. «Насколько же правы те, кто считает Черчилля излишне импульсивным», – подумал он.
– Сейчас для этого не самый подходящий момент.
– Мы не можем ждать нужного момента, Уолден. У нас каждый день на счету.
«На меня пытались давить особы и поважнее тебя», – подумал граф, а вслух сказал:
– Вам придется предоставить судить об этом мне, Черчилль. Я продолжу переговоры с Орловым завтра утром.
Черчилль явно готовился настаивать, но пришлось сдержаться.
– Надеюсь, Германия не объявит нам войну этой ночью. Хорошо, будь по-вашему. – Он посмотрел на часы. – Мне пора уезжать. Держите меня постоянно в курсе дела.
– Непременно. Всего хорошего.
Черчилль спустился по лестнице, а Уолден вернулся в столовую. Прием подходил к концу. Теперь, когда король и королева удалились в свои покои, а гости были накормлены, задерживаться дольше не имело смысла. Уолден собрал свою семью, и они сошли в вестибюль, где встретили Алекса.
Пока женщины одевались в гардеробной, Уолден попросил одного из слуг вызвать их карету.
«В целом вечер сложился довольно удачно», – размышлял он ожидая.
Мэлл чем-то напомнила Максиму один из кварталов, прилегавших к Московскому Кремлю. Это была широкая и прямая улица, протянувшаяся от Трафальгарской площади к королевской резиденции. По одну ее сторону располагались богатые дома, среди которых выделялся Сент-Джеймсский дворец, по другую – обширный парк. Кареты и автомобили знати двумя рядами выстроились вдоль Мэлл примерно до ее середины. Шоферы и кучера стояли, прислонившись к своим авто и экипажам, позевывая и коротая время, пока их не вызовут, чтобы забрать из дворца хозяев или хозяек.
Экипаж Уолденов дожидался у тротуара на парковой стороне Мэлл. Возница в синей с розовым ливрее графов Уолденов расположился рядом и читал газету при свете фонаря своей кареты. Всего в нескольких метрах, скрытый во мраке парка, за ним наблюдал Максим.
Им владело отчаяние. Его план рушился на глазах.
Его английский не позволил ему четко понять, что «кучер» и «лакей» не одно и то же, и потому он превратно истолковал смысл заметки в «Таймс» о порядке подачи экипажей. Он рассчитывал, что сам возница должен будет дожидаться у дворцовых ворот появления своего хозяина, чтобы затем бегом вернуться к карете. По первоначальному плану Максима именно в этот момент он собирался обезвредить кучера, переодеться в его ливрею и подогнать карету к дверям дворца.