Человек из Санкт-Петербурга - стр. 27
Потом он уничтожил все запасы съестного в сторожке, отогрелся у печи и поспал на постели жандарма. Когда он проснулся, разум полностью вернулся к нему. Он снял с трупа шубу, стащил с ног валенки и пешком добрался до Омска. Уже в дороге им было сделано открытие, касавшееся его личности: он понял, что потерял способность бояться. В мозгу словно перекрыли какой-то вентиль. Теперь ему даже трудно было себе представить нечто, способное нагнать на него страх. Голодный – он будет красть, преследуемый – прятаться, а оказавшись в опасности – убивать. Ему ничего больше не хотелось. Ничто не могло причинить боли. Любовь, гордость, тщеславие, сострадание стали забытыми чувствами.
Позднее почти все эмоции вернулись к нему, за исключением страха.
Добравшись до Омска, он продал шубу полицейского, а взамен обзавелся брюками, рубашкой, жилетом и пальто. Свои лохмотья он сжег, потратив рубль на баню и бритье в дешевой гостинице. Он поел в ресторане, уже пользуясь ножом, а не пальцами. Заметив заголовки в газетах, вспомнил, что умеет читать. И наступил момент, когда он понял, что сумел вернуться почти с того света.
Он сидел на скамье вокзала Ливерпуль-стрит, прислонив велосипед к стене рядом с собой. «Интересно, каков из себя этот Орлов?» – размышлял Максим. Он ведь ничего не знал об этом человеке, кроме титула, ранга и миссии, с которой тот прибывал в Лондон. Князь мог оказаться тоскливым служакой, душой и телом преданным царю, а мог – садистом и распутником. Или это седовласый добряк, для которого высшее удовольствие – нянчить своих внуков? Впрочем, это не имело принципиального значения. Максим в любом случае призван его убить.
В том, что он узнает Орлова, у него не было ни малейших сомнений, потому что русские, принадлежавшие к высшим сословиям, понятия не имели, как нужно на самом деле путешествовать инкогнито.
Но прибудет ли Орлов? Если он приедет, и именно на том поезде, который указал Жозеф, а потом встретится с графом Уолденом, то это будет означать, что и вся остальная информация от Жозефа предельно точна.
За несколько минут до прихода поезда полностью закрытый экипаж с четверкой великолепных лошадей прогромыхал по булыжной мостовой и въехал прямо на платформу. На козлах сидел кучер, а на запятках пристроился ливрейный лакей. Дежурный по вокзалу, одетый в полувоенный мундир с начищенными до блеска пуговицами, вышел встречать карету. Поговорив с возницей, железнодорожник указал ему на дальний конец платформы. Затем появился сам начальник станции. В сюртуке и цилиндре вид он имел весьма важный. Он посмотрел на свой брегет и критически сверился с вокзальными часами. Потом открыл дверь экипажа, чтобы помочь пассажиру выбраться наружу.