Чего мужчины не знают - стр. 33

У дома на улице Мейерберт был довольно унылый вид. Это было уже четвертое деловое свидание Франка с французскими коммерсантами и их мелочный подход к делу раздражал его. Он был слишком американцем, чтобы понять, как мог крупный синдикат ютиться в подобной трущобе. Черные вывески с золотыми буквами висели над входом. Лифта не было. Темная лестница была освещена газом. Деревянные ступеньки скрипели под ногами.

Фаррер был маленьким человечком с маленькой бородкой. Он весь состоял из четырехугольников, четырехугольными были его лоб, рыжеватая бородка, руки, грудь. Тонкая старомодная дамская часовая цепочка висела поперек его жилета. Когда он усиленно думал о чем-нибудь, он вынимал золотую зубочистку и ковырял ею у себя в ухе.

Он был необычайно весел и любезен, он обнял Франка, назвал его «мон шер» и «мон ами», – но он был в то же время черств и недоверчив. Дюбаро сидел за письменным столом и молчал. Перед ним стоял маленький ящичек, соединенный проволочками с его ушами: он был глух. Франк должен был громким голосом выкрикивать свои предложения в ящичек, и это забавляло его. Оба пригласили также своего юриста, Франшето, с узенькой красной ленточкой в петлице и манерами человека, который прекрасно знает, как играть порученную ему роль, и умеет незаметно подчеркнуть самое главное.

Разговор тянулся два часа и не привел ни к чему. Фаррорт и Дюбаро прикрывались какими-то безымянными силами, которые они называли просто «наши друзья». По-видимому, «наши друзья» вовсе не нуждались в калифорнийских апельсинах и отклоняли всякие попытки вовлечь их в рискованные эксперименты. Фаррер и Дюбаро не могли на свою ответственность повести «наших друзей» по неисследованным путям. Франк засунул руки в карманы брюк и расхаживал по комнате, в то время, как остальные глядели на него, как на ка кого-то диковинного зверя в зоологическом саду. Он изо всех сил старался увлечь их своими идеями. Но Франция, как ему указывали французы, не испытывала большой нужды в апельсинах.

– Никто не испытывает большой нужды в чем-либо. Нужно создать эту нужду. Я могу обещать вам, что через год парижанин почувствует, что он не сможет начать дня, не выпив за завтраком стакан апельсинового сока, – пел Франк Данел.

Eго собеседники снисходительно улыбнулись.

– Боюсь, что эти американские методы не будут иметь успеха во Франции, – ответил Дюбаро, после того как в его ящичек прокричали хвалу рекламе.

Франк оглянулся и почувствовал, что Дюбаро пожалуй прав. Стены были покрыты засаленными, грязными зелеными обоями. На стенах не было ни единого намека на рекламу, не было даже хотя бы плаката с надписью «ешьте больше фруктов и берегите свое здоровье», как это подобало бы кабинету синдиката фруктовщиков. Франк был почти готов послать к черту все свои замыслы. Париж очарователен, если вы путешествуете ради удовольствия, но очень скверно действует на настроение, если приходится в нем заниматься делами. Он взглянул на часы и решил прервать совещание и отправиться на свидание с Марион. Когда он поднялся на ноги, Франшето заикаясь высказал предложение. Франшето собственно говоря не то, чтобы заикался, но с трудом произносил слова, начинавшиеся с букв «м» или «п». Своей ленточкой ордена Почетного Легиона он ни в коем случае не мог быть обязан своему красноречию. Он предложил отложить совещание до следующего дня. Они все рассмотрят, обсудят предложение с «нашими друзьями» – может быть можно будет говорить о пробной партии калифорнийских апельсинов, если только американская компания, председателем которой являлся Франк Данел возьмет на себя уплату пошлины.