Чего мужчины не знают - стр. 27

– Мы должны играть как следует, господа – воскликнула она. Мы здесь не для того, чтобы развлекаться.

Эти слова послужили поводом для многочисленных шуток. Дросте забыл пойти вовремя и Марианна легонько толкнула его ногой под столом. Дама треф скроила ему презрительную, недовольную гримасу, и он снова углубился в мысли о процессе. У него были хорошие карты, он играл автоматически и даже начал выигрывать. Игра была прервана, когда один из этих беспардонных американских теннисистов увел. Марианну к бару. Старый тайный советник Реген, в течение последнего получаса кружившийся вокруг, как хищная птица, выглядывая себе партнеров для бриджа, занял его место. Потом на минутку появилась Эвелина и положила руку на плечо Дросте как раз тогда, когда он пришел к хитроумному решению объявить четыре без козырей. Очевидно, американцев начали доставлять на вокзал. По его мнению, клуб простирал свое гостеприимное отношение к этим иностранцам не много слишком далеко, но в конце концов не его дело было против этого возражать. Когда они все ушли, его охватило легкое разочарование. У него на руках были скверные карты, и он потерял интерес к игре. Отказавшись от бриджа, он уселся в углу с Зенфтенбергом. Зенфтенберг также был озабочен. Простая операция аппендицита вчера закончилась смертью, и это тяготило его. Они начали утешающий разговор двух мужчин между собой, причем ни один из них не вслушивался в то, что говорил другой. Дросте говорил о фрау Рупп, а хирург о пациентке, страдавшей аппендицитом. Потом вернулась Эвелина, и судья пожалел о том, что отпустил ее на вокзал. Она казалась совершенно утомленной, в то время как Марианна рядом с нею выглядела цветущей и от нее, как от натопленной печи, так и полыхал жар. Судья посадил жену в такси, и они отправились домой. Собственно говоря, он собирался поехать домой по подземной дороге, но когда он взглянул на лицо Эвелины, он увидел на нем выражение такой беспомощной усталости, что подозвал такси. Должно быть не шутка весь вечер говорить по-английски с людьми, которых не знаешь, и которым, во всяком случае, нечего сказать, заметил он опускаясь на изношенные пружины сиденья такси. Эвелина неопределенно улыбнулась. Они не успели еще двинуться в путь, как Фрау Рупп овладела его мыслями. Курьезно, до чего это дело мучило его. Короче говоря, ему было жаль фрау Рупп. Но жалость не принадлежит к числу чувств, которые может разрешать себе судья. Не было никакого сомнения в том, что фрау Рупп отделается легким наказанием ввиду смягчающих обстоятельств, но даже и в таком случае ей все-же придется отправиться в тюрьму. Фраy Рупп должна будет родить пятого ребенка в тюремной больнице. Ее поместят в так называемую «камеру для матерей» и позволять оставить при себе ребенка на то время, пока она будет кормить его. После этого ребенка отправят в воспитательный дом. Остальных четверых детей также разместят по приютам. Муж окончательно опустится. Страховая компания сэкономит свою тысячу марок. Как ни глядеть на это дело, оно все-таки кончалось неудовлетворительно. И самым беспокоившим обстоятельством во всем этом было то, что фрау Рупп намеренно навлекала на себя обвинительный приговор, она отказывалась бороться и просто сидела на скамье подсудимых, тупая и не проницаемая.