Чебурашка - стр. 2
Макс, всю жизнь бывший тощим и длинным, в последние годы обзавёлся брюшком, хотя, кто им не обзавёлся? Я бы тоже килограммов шесть с радостью скинул. Да подрос бы на несколько сантиметров. А ещё бы яблочек молодильных прикупил.
– Ну, не знаю, – ворчливо отвечает Юрик, выливая в рот содержимое рюмашки – может и успеешь, а может, ничего уже и не останется.
Я оборачиваюсь к двери. В актовый зал вваливается Миха Зайцев с двумя дамами под руку. Миху я время от времени встречаю в городе, он работает водителем, возит какого-то шишку на крутой тачке, но сейчас интересует меня не он, а его подружки, вернее одна. Вторую я идентифицировать не могу, а вот эту… блин… Эту я узнаю сразу! Это Вика Хаблюк!
Подтянутая, высокая, загорелая, с сумасшедшими украшениями, на высоченных каблуках, яркая, независимая и… до сих пор «ничё так»! Очень даже ничё…
– Вика! – делаю я удивлённое лицо. – Ну, ты даёшь! Да ты прямо звезда подиума! Обалдеть!
Мой голос теряется в хоре других восхищённых или завистливых восклицаний, но она меня замечает
– Тёмка! – радостно и почти счастливо кричит Вика. – Вот уж кого не ожидала встретить! Ты же вроде в Москву перебрался!
Ага, перебрался, да потом обратно переперебрался. Лет двадцать, как… а то и больше…
– Разве может Москва конкурировать с возможностью увидеть, тебя? – по-плейбойски небрежно отвечаю я.
Смотрите-ка, повеса и донжуан. Ты чего, хвост что ли распустил? Седина в голову, дешманский коньячок в кровь? Ты губу-то закатай – где ты, и где она…
– Ну, иди, хоть обнимемся! – подзывая, машет рукой Вика, и я, естественно, не теряя ни секунды, бросаюсь в её объятия.
Чмок, чмок, ах, какой аромат! Бляха, Вика, ну, ты, мать, даёшь. Разумеется, всё это невинные приятельские обнимашки, но я глажу её по спине и чувствую упругие (упругие, Карл!) мышцы кора. А в мышцах я толк знаю.
На каблуках она выше меня на полголовы, ну и пофиг. Мне давно уже пофиг…
– Эх, Вика-Вика… – усмехаюсь я. – Мечта жизни! Несбывшаяся.
Практически, первая любовь и, если разобраться, то и последняя, ибо особо я на этом поприще не продвинулся. Мы хохочем.
– Ураныч, давай! – уверенно командует Миха. – Ты что ли начальник бутылки? Наливай, а то Костёр без огненной воды сейчас инфаркт схлопочет. Покраснел вон, как рак. Вика, хорош соблазнять, ты же его прикончишь красотой своей. Он парень-то некрупный, ему много не надо.
Вот гад, Миха! Деликатность, можно сказать, – это его второе имя. Все хохочут. Кругленький Юрик, он же Ураныч и просто Юран, оживляется. Мы, передавая рюмочки, заливаем в себя ещё янтарной жидкости.