Чай с пряностями, или Призраки прошлого - стр. 20
Лисси успела увернуться от руки Роззи, подхватила ботинки и пулей выскочила из комнаты, игнорируя возмущенные выкрики вслед. Быстро чмокнула в щеку случайно попавшегося ей в коридоре отца, надела пальто и шляпку и выскочила из дома в еще сонный город.
Ночной туман, постепенно превращающийся в золотую дымку, поглотил девушку. Ежась от холода, Лисси бежала, стараясь подставить лицо под слабые лучи вынырнувшего из-за крыш солнца, и приводила в порядок мысли.
Как же здорово, что дождь закончился! Хорошо бы солнце задержалось в Груембьерре подольше, дав насладиться золотой осенью! Ягоды на рябине блестят совсем как красные пуговички. Кстати! Надо бы не забыть вписать Роззины пуговицы в блокнот. Интересно, на сколько это потянет по шкале гадостности? Хм. А можно ли вообще считать это гадостью? Роззи чуть полновата. Но вместо того, чтобы надевать одежду, которая это будет скрывать, она, напротив, носит платья, которые ее обтягивают, как перчатка руку. Вот и в своем новом платье Роззи выглядит, честно говоря, как сосиска с оборочками. Тут уж никакие оранжевые пуговицы не испортят. Лисси вздохнула, лавируя между каштанами на бульваре. Нет, положа руку на сердце, ее шалость, по сути, была благодеянием для Роззи. Наденет что-нибудь, что не превращает симпатичную девушку в образчик варено-копченой продукции. К тому же розовый… Бр-р… Этот цвет идет Роззи, как корове кружевной чепец. Хотя… может, корове чепец и пойдет. А вот Роззи… Ладно, все же сестра слегка расстроилась из-за своего платья, так что можно это отнести к гадостям.
Так, надо будет еще прикупить миндаля. Миндальные пирожные, которые Лисси, испекла на прошлой неделе, раскупили за полдня. Мука… Точно, надо проверить, сколько еще осталось. Ох, сколько забот!
Подходя к кондитерской, Лисси уже окончательно проснулась и взбодрилась. Груембьерр тоже медленно выплывал из дымки снов. Где-то уже были слышны голоса. Стрелки часов на особняке мэра горели расплавленным золотом. Но хоть солнце и румянило крыши домов, небесная голубизна уже истончилась от холода осени, стала блекло-голубой. Разноцветные листья клена разлетались по улицам подобно прощальным письмам окончательно покидающего город лета, и утренний гудок поезда звучал ностальгически грустно. Лисси вложила ключ в замочную скважину и, тряхнув рыжими кудряшками, выкинула из головы осенне-идиллические мысли. Ее ждала работа. Много работы.
Дел на кухне и в магазине было невпроворот. До десяти часов Лисси едва успевала месить, толочь, резать, лепить, класть в печь и вынимать оттуда. Пробегая через магазинчик, Лисси торопливо кланялась посетителям, заглядывала в зеркало, чтобы стереть с лица муку, крем или тесто (судя по ситуации), ныряла в кладовую за припасами и посудой и снова устремлялась на кухню. В очередной раз выбежав в магазин, запыхавшаяся Лисси рухнула без сил на стул и стала обмахивать себя передником.