Часы - стр. 40
, a телефонный звонок, согласно мисс Мартиндейл, поступил к ней примерно без десяти два.
Колин с любопытством посмотрел на друга.
– Ты все еще думаешь, что, невзирая на собственное отрицание, она звонила в секретарскую контору сама? Она держалась при этом очень уверенно.
– Да, – с некоторой уклончивостью согласился Хардкасл. – Именно так: очень уверенно.
– Но если она звонила сама, то зачем?
– В этом и все дело, – нетерпеливым тоном бросил Хардкасл. – Зачем, зачем… Зачем ей понадобился весь этот вздор? Если звонила сама мисс Пебмарш, зачем ей понадобилась именно эта девчонка? Если звонил кто-то другой, зачем им понадобилось вовлекать в дело мисс Пебмарш? Пока мы совершенно ничего не знаем. Если бы эта Мартиндейл была лично знакома с мисс Пебмарш, она могла бы сказать, ее голос прозвучал в трубке или же нет… или просто был ли он похож на ее голос… Ну ладно, в доме номер восемнадцать мы ничего не добились. Посмотрим, что нам скажут в двадцатом номере.
Глава 8
В дополнение к номеру, дом 20 по Уилбрэм-кресент располагал собственным именем – «Дайана-лодж». Ворота были надежно загорожены проволочной сеткой от незваных гостей. Довольно меланхоличные, плохо подстриженные кусты пятнистого лавра также увеличивали число препятствий на пути входящего в калитку.
– Если какой дом когда-нибудь заслуживал название «Лавров», так именно этот, – отметил Колин Лэмб. – Но с какой стати он носит имя «Дайана-лодж», хотелось бы знать?
Он старательно огляделся. В саду дома «Дайана-лодж» не наблюдалось не то чтобы цветочных клумб, но даже никакого порядка. Наиболее заметной его чертой являлись переросшие нестриженые кусты и окутывавший участок стойкий запах кошачьей мочи. Сам дом пребывал в достаточно запущенном состоянии; водосточные желоба требовали немедленного ремонта. Единственным свидетельством недавнего проявления внимания к дому была свежевыкрашенная ярко-голубой краской входная дверь, своим видом только подчеркивавшая неухоженный вид самого здания и сада. Электрический звонок как таковой отсутствовал; его заменяло некое подобие ручки, за которую следовало тянуть. Что инспектор и сделал, добившись слабого дребезжания где-то во внутренностях дома.
– Прямо как Марианна на мызе со рвами[8], – заметил Колин.
Они подождали еще пару минут. Тут изнутри дома донеслись какие-то звуки. Довольно любопытные звуки. Нечто вроде тонкого воркования, не то певучего, не то произносимого.
– Что за чертовщина… – начал было Хардкасл.
Поющий или воркующий голос приблизился к двери, и стали различимы слова:
– Нет, мил-милашечка… Сюда, любовь моя… Приберитеньки свои хвостеньки, Ша-Ша-Мими, Клеопатра… Ай, глупышочечки… Ай, дур-дурашки мои…