Частная школа - стр. 46

– Да ладно, не парься, никакой трагедии в этом нет. В конце концов, на двойку я и знаю. Так что, считай, всё справедливо.

– Нет! Несправедливо! И подло! Я сейчас же пойду к Нине Лаврентьевне и всё ей расскажу.

– Да брось. Не стоит, правда.

Эрику очень не хотелось вовлекать в это Катю. С Диной он и сам потолкует. А за донос русичке её же загнобят. Даже не потому, что эти мажоры так развлекаются, просто стукачей нигде не любят. А уж тем более если Катя нажалуется на эту стерву Дину, которой и повода никакого не надо, чтобы укусить слабого или натравить других. Он бы, конечно, постарался её защитить, но не сможет же быть рядом ежеминутно.

– Нет, я должна, я хочу, – не унималась Катя. Она разрумянилась, и чёрные глаза её полыхали праведным огнём. – Знаешь, как у Юлиуса Фучика? Всё зло мира совершается с молчаливого согласия равнодушных. Понимаешь? Если я смолчу, значит, я согласна с её подлостью. И значит, ничем не лучше её. А я не согласна!

Эрик аж есть перестал от её внезапного порыва. Посмотрел на неё, удивлённо вскинув брови, потом хмыкнул.

– С ума сойти.

– Да! Это так!

– Ну, хорошо, хорошо. Но вот, ты же мне сказала, значит, считай, что твоя миссия против зла мира выполнена. Дальше я сам.

Но Катя на это только упрямо покачала головой.

18. 18

– Я не поняла, почему у Маринеску пустая тетрадь оказалась? – негодовала Лиза во время обеда.

– Я сам офигел, когда Лаврентьевна это сказала, – Никита тоже выглядел озадаченным.

– Ник, а вы точно с Приходько всё сделали? – прищурилась Лиза.

– Да точно! Она при мне писала, а тетрадь я лично вложил в стопку у неё на столе. Фиг знает, что такое.

Дина молча клевала салат, поглядывая на новеньких. Те сидели чуть в стороне и о чём-то оживлённо беседовали. Точнее, говорила Катя, вовсю жестикулируя, а он сидел к Дине спиной.

Жаль, было не слышно. Хотя и так можно догадаться: эта дура наверняка разболтала ему, как она вырвала у него страницу. Да и пусть, плевать.

Но вот он неожиданно повернулся, их взгляды скрестились. Её – внимательный, изучающий, его – тёмный, тяжёлый. И Дина едва удержалась от того, чтобы отвести глаза. Почему-то стало не по себе, даже внутри что-то дрогнуло. Впрочем, она быстро с собой совладала. Несколько долгих секунд длился этот их странный диалог, безмолвный и напряжённый. Потом Ник её отвлёк, тронув за локоть.

– Дин, слышишь? Я говорю, наверное, это Приходько очканула. Ключ она могла взять в учительской, типа, к отцу пришла и взяла. Ну или подловила момент, когда кабинет был открыт. Да мало ли! Но кроме неё некому. Никто же больше не знал.