Частная школа - стр. 11
– Ты, щенок, у меня на полную катушку сядешь, – тыкал он пальцем в Эрика, которого согнуло от приступа кашля пополам. – Я тебя на зоне сгною, сучонок. Ты у меня пожалеешь, что вообще на свет родился…
Отца Шулепова вывели, но из коридора ещё доносились его брань и угрозы.
Утром заступила другая смена, коридоры оживились, началась рабочая суета. Телефон дежурного звонил, не утихая. Впрочем, он и ночью почти не успокаивался.
Дело его передали дознавателю, женщине средних лет с усталым лицом и потухшим взглядом.
По второму кругу она безучастно задавала одни и те же вопросы. Ответы набирала на клавиатуре одним пальцем и так неспешно, что он едва не уснул. Она и сама, казалось, вот-вот впадёт в спячку – настолько вялыми были все её движения. Даже говорила женщина как в замедленном режиме. И в равнодушном взгляде сквозила хроническая апатия.
Лишь в конце женщина подняла на него глаза, посмотрела осмысленно и даже немного сочувственно. Вздохнув, покачала головой.
– Ну вот чего тебе не жилось спокойно? С юности себе жизни гробите…
– Я же не хотел. Это случайно вышло, – пробормотал он.
– Всё у вас случайно, – проворчала она, листая бумаги. – Случайно выпил, случайно повздорил, случайно подрезал на почве личной неприязни. Случайно сядешь теперь. Вот ты говоришь – его это был нож. А свидетели утверждают обратное. И сам потерпевший…
– Потерпевший? Шуля? Он говорит? Он пришёл в себя? – оживился Эрик.
– Да, у него уже взяли показания.
– И как он? В реанимации ещё?
– В реанимации? – удивилась дознаватель. – Почему в реанимации? Нет, насколько знаю. И даже не в больнице. Ранение у него несерьёзное, на твоё счастье.
Отпустили Эрика только ближе к вечеру, под подписку. Мать за эту бессонную ночь как будто резко сдала, посерела и осунулась, веки воспалились, видать, наплакалась. Однако ни словом, ни взглядом его не попрекнула, только когда он сел поужинать, спросила, что произошло.
– Ты же знаешь Шулю? Руслана Шулепова? Ну вот он со своими друганами подкараулил меня тут у нас, на пустыре.
– Зачем? Чего он хотел?
Эрик пожал плечами. После горячего душа разморило и на разговоры совсем не тянуло, но просто отмахнуться от матери тоже не мог.
– Хотел выразить мне личное неприязненное отношение, – припомнил он формулировку из протокола.
Мать сморгнула, посмотрела на него озадаченно.
– Ну, устроить разборки хотел, помахаться, точнее, навалять мне…
– За что?
– Да, мам, мы же давно друг друга не выносим. Накопилось.
Эрик придвинул тарелку с супом, взялся за ложку, вдохнул аромат. Желудок моментально отозвался урчанием и сжался в предвкушении. Мать варила отменный борщ, хотя сейчас, после двадцати часов на одной затхлой воде, съел бы что угодно.