Частица твоего сердца - стр. 15

– Это не обсуждается.

– А что обсуждается? Ты хочешь заставить меня работать.

– В обмен на крышу над твоей тупой башкой. – Я промолчал, и он вскинул брови. – У тебя есть другие варианты? Как насчет той фермы, где ты убирал коровье дерьмо и спал в сарае? Если вдруг захочешь вернуться, только скажи. Я остановлю машину и позволю тебе сойти прямо сейчас.

«Бросишь, как собаку, на обочине дороги», – подумал я, пока все зародившиеся во мне надежды сгорали одна за другой. Я снова остался один. Значит, черт возьми, так тому и быть.

– Остановись.

Нельсон нахмурился.

– Что?

– Ты меня слышал. Я сказал «остановись».

– Погоди…

– Останови эту чертову машину.

Нельсон вздрогнул и крепче вцепился в руль. Он замедлил ход и, съехав на обочину, остановился; по обе стороны извилистой дороги возвышались деревья.

– Мы сейчас черт знает где. Послушай, Ронан, может, я заговорил слишком рано…

– Спасибо, что подвез. – Я вылез из машины и захлопнул за собой дверцу.

Нельсон опустил окно у пассажирского сиденья и медленно тронулся с места, чтобы держаться наравне со мной. Когда он заговорил, в его голосе слышалось отчаяние. И я догадался, что он нуждался во мне больше, чем хотел показать.

– Ты оставишь все свои вещи у меня в багажнике?

– Ага.

– Не глупи, Ронан. У тебя здесь ничего нет.

У меня никогда ничего не было. Я продолжал идти.

Он перегнулся через пассажирское сиденье, и тон его немного смягчился.

– Слушай. Я стал бы неподходящим родителем для маленького ребенка. Но сейчас я здесь, и мы – семья. Это нас обоих устраивает, верно?

Семья. Снова это чертово слово. Я остановился.

– Ну вот, – проговорил Нельсон. – Теперь садись и…

– Она собиралась уйти от него.

Он глупо моргнул.

– Что?

– Ты спросил, что сделала мама, чтобы вывести папу из себя, – пояснил я, пристально и твердо взглянув на Нельсона. – Он вернулся домой, проведя ночь в тюрьме за то, что избил ее. Ведь его никогда не держали слишком долго. И не защищали ее.

«Я ее не защитил…»

Я прочистил вставший в горле ком.

– Она сказала ему, что забирает меня и уходит. И он, черт возьми, ее убил.

Нельсон ссутулил плечи, старательно избегая смотреть на меня.

– Да ладно, ладно.

– И больше даже не заговаривай о ней. Не произноси ее имя. Ничего.

– Как скажешь.

– И я закончу школу.

Нельсон широко распахнул глаза.

– Столько запросов? Осторожнее, мальчик.

Я не двинулся с места.

Он пробормотал очередное проклятие.

– Ничего не выйдет. Вот увидишь. Тебе самому придется тяжело, а у меня будут лишние хлопоты с жильцами.

Я пошел дальше.

– Ладно, хорошо, если ты так настаиваешь, Эйнштейн. А теперь, может, сядешь в эту чертову машину?