Частица на краю Вселенной. Как охота на бозон Хиггса ведет нас к границам нового мира - стр. 15

Такие установки, как БАК, требуют не только инвестиций в миллиарды долларов, но и тысячи человеко-лет работы специалистов, посвятивших свою жизнь тому, чтобы чуть-чуть глубже проникнуть в тайны природы. Таких людей, как Лин Эванс, который много сделал для доведения проекта БАКа до конца, или Джоан Хьюэтт, которая проанализировала бесконечное количество теоретических моделей, или Фабиола Джанотти и Джо Инкандела, которые руководили коллаборациями, совершившими историческое открытие. Все они в этой игре сделали огромные ставки – рискнули всей своей многолетней профессиональной работой и поставили на то, что с помощью этой установки будет открыта новая эпоха великих открытий. Открытие бозона Хиггса – это их награда, подтверждение того, что вся их работа была проделана не напрасно. Но, как Хьюэтт говорит, в действительности они больше всего хотели бы открыть то, чего никто не ожидал.

К счастью, Природа никогда не перестанет нас удивлять.

Мы обнаружим, что бозон Хиггса не имеет ничего общего с Богом, но тем не менее очень важен.

Леон Ледерман сразу пожалел о том, что сделал. Он понял, что совершил ошибку, но отыграть обратно уже не удалось. Это одна из тех мелочей, которые приобретают неожиданно важные последствия.

Мы говорим, конечно, о «частице Бога». Не самой частице, которая есть всего лишь бозон Хиггса. А о названии «частица Бога», за которое несет ответственность Ледерман.

Один из самых крупных физиков-экспериментаторов в мире, Ледерман получил Нобелевскую премию по физике в 1988 году: он показал, что в природе существует не один, а по крайней мере два типа нейтрино. Если бы он не получил премию за это, то получил бы за другие достижения, также достойные Нобеля, в том числе за открытие нового вида кварков. (Сегодня нам известны только три типа нейтрино и шесть типов кварков.) В свободное время Ледерман руководил Фермилабом и организовывал Иллинойскую научную академию математики (IMSA). Он вообще харизматичная личность – с великолепным чувством юмора, прекрасный рассказчик. Вот, к примеру, одна из любимых баек Ледермана: будучи аспирантом, он однажды подкараулил Альберта Эйнштейна, гулявшего по территории Института перспективных исследований в Принстоне, и принялся со всем присущим ему жаром рассказывать про свои исследования в области физики элементарных частиц, которыми он тогда занимался в Колумбии. Гений терпеливо выслушал горячего юношу, а затем сказал с улыбкой: «Это не интересно».

Итак, именно он придумал название «частица Бога» для бозона Хиггса, что в научном сообществе расценивается как его не самое удачное деяние. На самом деле Ледерман так назвал популярную книгу про физику элементарных частиц и поиски бозона Хиггса, которую написал в соавторстве с Диком Терези. В первой же ее главе соавторы объясняют, что выбрали такое название отчасти потому, что «издатель не позволил бы назвать бозон “проклятой Богом частицей”, хотя это было бы более подходящим названием, учитывая его гнусный характер и затраты, на которые из-за него приходится идти».