Часть картины - стр. 20
Вы знали, куда бить?
Это ОНИ вам показывали, куда бить?
– Остановите машину, пожалуйста.
– Что?
– Метро. Остановите машину.
– Я могу довезти вас до дома.
– Не стоит. Ваша жена, должно быть, уже беспокоится.
– Она в больнице с Васей. И она бы не стала беспокоиться. Мы в разводе. – Он сделал паузу и подчеркнул, повернувшись к ней: – Официальном.
– И тем не менее…
– Софья…
– Львовна, – привычно продолжила она.
– Софья, я так и не представился. Андрей.
Спустя годы учительства ее имя, брошенное без отчества, казалось голым. Он протянул ей руку, она машинально подала свою в ответ. Вечно озябшим пальцам было неожиданно приятно оказаться в теплой мужской ладони. Вот только быстро отпускать он не собирался.
– Софья, позвольте вас подвезти.
Она все еще качала головой, но не так уверенно. А он говорил, поглаживая ее ладонь:
– Простите, если вдруг задел. Но ваша история задела меня, так уж вышло. Честно говоря, я вообще думал не приходить сегодня. Знал, что будет бестолковый ор. Думал отдельно поговорить с вашей директрисой. А Инна сказала, что явится педсостав. Вот я и захотел на вас взглянуть. Посмотреть, какая вы вживую. Наверняка неловко такое слышать, я понимаю. Но о вас теперь многие знают. И не всегда то, что вы бы сами о себе рассказали. Я поэтому и попросил вас взяться. Вы должны понять моего сына. Никому не было до него дела, пока он не ославился. Никто ничего не знал. Даже я. Я узнал о проблемах сына не от него и даже не от его матери, а вот так. Это пакостное чувство. У вас же нет детей, верно?
– Зачем вы спрашиваете? Об этом вы наверняка тоже знаете.
Несправедливо обвинять его в своей неудавшейся личной жизни, но…
Понимающие рыбьи глаза смотрят в упор. Я знаю, поверьте.
Одинокие женщины за тридцать часто становятся жертвами подобных преступников.
Они осыпают вас комплиментами, обещают боготворить, а вы и рады верить.
Но взамен они всегда просят помочь в каком-нибудь деле ради всеобщего блага.
У вас было то же самое?
Как они на вас вышли?
Она выдернула руку, та горела.
Даже после работы она под надзором, колпаком, прицелом, следствием, судом (отметьте предложение с рядом сочинительных членов предложения) – не официальным, так общественным. Человек снимаемый, человек прослушиваемый, человек надзираемый – остается ли человеком или превращается в муху в стакане? «Ребята» кивали, с восхищением отмечая глубину ее рассуждений.
Андрей же смотрел с сочувствием, что вывело ее из себя. Да кто он такой, чтобы ее жалеть?
– Тридцать два года, образование высшее гуманитарное, характер нордический, группа крови вторая, резус положительный, приезжая, привита от кори, оспы и чумы, нет жилплощади, мужа, детей, вредных привычек, любовника, кошки и аллергии тоже нет. Только на неуместные вопросы, разве что. – Гнев в ее голосе все набирал силу.