Часовня погубленных душ - стр. 49
Она отхлебнула чая из чашки и принялась щебетать о том, что надо завтра отнести отцу в больницу. Все это выглядело как-то фальшиво и неубедительно. Поэтому Надя повторила свой вопрос:
– Мама, я не осуждаю тебя и папу за то, что вы скрывали от меня часть своей жизни. Наверняка у вас имелись причины. Однако теперь, когда все вскрылось, я имею право услышать правду. У меня имелась старшая сестра, и я хотела бы знать, какой она была…
Рука мамы дрогнула. Женщина осторожно поставила чашку на столик.
– Наденька, прошло столько лет! К чему ворошить прошлое? Ты же видишь, к чему привело твое любопытство – отец с инфарктом в больнице…
– Мне очень жаль, что так вышло! – воскликнула Надежда, вскакивая с софы. – Я же люблю папу, очень люблю! Если бы я только знала, что мои вопросы приведут его к инфаркту… Но… Я не врач, однако рискну предположить, что на пустом месте инфаркт все же не случается. Ведь в течение двадцати пяти лет вы что-то скрывали от меня, обманывали. Утаивали тот факт, что у вас имелась дочь, а у меня – старшая сестра. Конечно, это был для вас постоянный стресс, растянувшийся на долгие годы. Стресс и страх, которые иссушали душу и грызли сердце…
По щекам Нади катились слезы. Мама поднялась, желая утешить дочку, но та воскликнула:
– Нет, мама, я хочу узнать правду! И не говори, что я не имею на это права! Ведь Настя была не только вашей дочерью, но и моей сестрой! Правда, мне не довелось ее знать… потому что у нас такая большая разница в возрасте… потому что она умерла еще до моего рождения…
Тут Надя замерла, пораженная внезапной мыслью. Мыслью до того кошмарной, что перед глазами у нее пошли радужные круги.
– Настя стала последней жертвой того самого…. Онойко… дяди Крюка…
– Не смей произносить это дрянное имя в нашей квартире! – вскинулась мама. – Не смей, дочка! Я тебе запрещаю, ты слышишь?!
– Так же, как вы с папой запретили мне знать правду? – спросила горько Надя. – В течение двадцати пяти лет вы обманывали меня!
– Никто тебя не обманывал, дочка! – запричитала мама. – Ты должна войти в наше положение – смерть Насти стала для нас настоящим шоком. Нет, шок – не то слово! Мы не могли больше жить в Заволжске, переехали в Москву. У папы и у меня появилась здесь новая работа…
– А потом и новая дочка, – добавила Надя. – Так ведь, мама? Новая дочка, то есть я.
– Мы хотели еще одного ребенка! Все время хотели! – возразила мама, пряча глаза. – Просто так уж вышло, ты должна мне поверить.
Надя в изумлении смотрела на маму. Ведь перед ней была ее родная мать, которую она любила больше всего на свете. И эта самая женщина сейчас опять лгала ей, Надя чувствовала это. Да, да, мама снова обманывала ее, причем очень неуклюже и… нагло.