Чардаш смерти - стр. 6
– Услышала о казни товарок. Агитпроп Красного профессора даёт сбои! Плохо прокачал ученицу Родион Петрович!
– Аа-а!!! Ы-ы-ы!!!
Её заставили замолчать удары под в здох и по голове.
– Нет!!! Не убивать!!! – взревел Колдун, и избиение прекратилось.
– Клади её поперёк седла, Голод. И смотри!.. – скомандовал Колдун.
– Знаю, знаю…
Анюта снова зажмурилась, когда страшный человек приблизился к ней. Её подняли, пронесли, уложили. Рёбрам стало больно, сердце колотилось в горле, голова налилась кровью, вопить, взывая к милосердию не было сил. Но вот конь принял с места, и она провалилась в душное небытие.
Её привело в чувство ощущение высоты, словно какой-то бессмысленный шалун усадил её на высокую ветку, или она сама по какой-то нечаянной прихоти взобралась на шкаф. Анюта твёрдо знала главное: земля где-то внизу, довольно далеко. Ступни утратили контакт с почвой и теперь опирались на шаткую, малой площади поверхность. Неловкое движение – и ты упадёшь или повиснешь. Она опасалась шевельнуться – сейчас самое главное не потерять равновесие. Напитанный зноем сквозняк овевал её тело. Значит, она, скорее всего, находится под открытым небом. Человеческие голоса звучали совсем рядом, но они доносились откуда-то снизу. Надо открыть глаза и осмотреться. Необходимо понять, что происходит. Но голова бессовестно кружится, будто она всю первую половину субботнего дня каталась в городском парке на карусели. Дурнота мешает телу сохранять вертикальное положение. Хочется прилечь. Однако опаска пусть неопытной, но разведчицы, мешает осуществить желаемое. Пытаясь совладать с собой и получить хоть какую-то информацию, она прислушивается к голосам.
– А теперь как она видит нас?
– Да она вовсе ничего не видит. Глаза зажмурила. Эй, девка! Как там тебя? Анюта? Ну-ка открой глаза!
– Надень ей на голову мешок, – третий голос прозвучал издалека и, несомненно, принадлежал Колдуну.
– Она боится увидеть чудищ, – сказал первый голос. – Колдун морочит людей, и они вместо нас настоящих видят…
– Кого? – спросил второй.
– Всадников апокалиса.
– Апокалипсиса, скотина. А-по-ка-лип-си-са!!! Понял?
Анюта открыла глаза. Она действительно стояла на помосте и даже выше, на шаткой, кое-как сколоченной табуретке. Низенький человечек с тонкими, бесцветными чертами лица, придерживал табуретку ногой, чтобы не опрокинулась раньше времени. Совсем недавно, поздней ночью, Колдун опять поил её чем-то горьким, и она с удовольствием пила. Она смотрела на пыльную площадь городишки сквозь марево дурнотного тумана. Купол церкви, флаг со свастикой над двухэтажным зданием дореволюционной постройки – все городишки этой местности похожи один на другого, как братья-близнецы. Наверное, в здании под свастикой до войны находился горсовет. Несколько уличек вливались в продолговатое озеро площади. По уличкам чахлыми струйками тёк народишко. Тут и там сновали люди в черной униформе и картузах. Точно такие картузы носили и подручные Колдуна.