Чако, 1928-1938. Неизвестная локальная война. Том I - стр. 10

, выдвинул лозунг “pisar fuerte en el Chaco” (твердо закрепиться в Чако). Возглавляемая им Республиканская партия была поддержана боливийскими военными, которые увидели в этом способ побряцать оружием. Несмотря на грозную риторику главы обеих стран осознавали, что их армии не готовы к ведению широкомасштабных военных действий. Кроме того, Силес считал более перспективным направлением экспансии возврат Такны и Арики, захваченных Чили. По условиям мирного договора, завершившего Вторую Тихоокеанскую войну, обе территории должны были быть возвращены Боливии. Поэтому 22 апреля был подписан очередной, шестой протокол, который предусматривал посредничество Аргентины. Его подписали Диас Леон и Гутьеррес. Переговоры при участии представителей аргентинского министерства иностранных дел открылись в Буэнос-Айресе в октябре. Боливию первоначально представлял Т.М.Элио, а Парагвай – Элигио Айяла. Он настаивал на выполнении условий соглашения Солера-Пинилья, которому его оппонент с самого начала воспротивился, поскольку боливийцам пришлось бы оставить несколько сильных позиций в центре Чако. В ноябре в Буэнос-Айрес на смену Элио приехал Д.Саламанка. Его прибытие способствовало ужесточению позиции Боливии, которая стала настаивать на передаче ей всего Чако, основываясь на том, что при испанцах вся эта территория входила в состав интендансии Чаркас.

В ноябре 1927 года Элигио Айяла предложил компромиссное решение для предотвращения разгорающегося конфликта. Основными принципами этого соглашения стали:

1) заключение пакта о ненападении между Боливией и Парагваем,

2) создание постоянной комиссии по разграничению,

3) возвращение к границе, определенной протоколом 1907 года.

Расхождения в терминологии и желание сохранить позиции, занятые согласно протоколу Айялы-Мухии, привели к прекращению переговоров. В январе 1928 года делегация Д.Саламанки покинула Буэнос-Айрес. Несмотря на это надежды на мирное урегулирование конфликта сохранялись и дипломатические контакты сторон продолжались. Несмотря на это, росла напряженность на линии соприкосновения боливийских и парагвайских патрулей. Если разведывательные поиски в расположение враждующих сторон велись до стычки у фортина Сорпреса были бескровными, то теперь они стали сопровождаться перестрелками и захватом пленных. Несмотря на агрессивные настроения обеих наций их интенсивность была невелика, пока существовала надежда на урегулирование конфликта. К августу рост джингоистских настроений, как в Боливии, так и в Парагвае достиг своего пика и сделал его невозможным: очередь была за пушками, и оба претендента на Чако стали готовиться к войне. Уже 7 марта в условиях военного психоза боливийское правительство мобилизовало самолеты ЛАБ (гражданской авиакомпании), а мэр Асуньсьона в августе арестовал транспортный самолет