Чабор - стр. 45
– Ах ты крысиный хобот! Рыбьи копыта! Да я тебя в жабий рог скручу!
Наконец Шайка упала, поджав под себя короткие кривые ножки и наполнила тронную пещеру душераздирающими рыданиями. Довольный результатом, Бардак уселся на мягкие шкуры, покрывающие трон, повесил клюку на подлокотник, взял в руки волшебный жезл и прогремел:
– Так-то… Будешь знать, как за нос водить хозяина. Ишь, раскурлыкалась…
– У-у, больно, – ныла Шайка.
– Хватит! – бешено крикнул царь, почуяв, что скука снова хватает его за горло.
Побитое чучело тут же, как ни в чем не бывало, встало и принялось почесывать ушибленные места.
– Все же, – злобно произнес Бардак, – мне надо было сотворить тебя так, чтобы одна нога выгибалась вперед, а другая назад. Вот это было бы чудище!
Взгляд Бардака стал холоден и мертв, и это было опаснее. Гибель могла грозить всему свету, а уж Шайке… Чудище трусливо бросилось к трону, стащило с хозяина сапоги и принялось вылизывать ему ноги. Знала зверушка, как ублажить повелителя, ибо для того он ее и создал. Стоило Шайке увидеть этот страшный взгляд, она бросалась вылизывать хозяина, сколько тот хотел, и, как ни гадко, где он этого хотел.
Внезапно у дверей тронного зала раздался шорох. Скользя желтым грязным брюхом по полу пещеры, к трону царя ползло мерзкое голое существо, похожее на слишком большого зайца, которого сварили в кипятке. Беспрестанно тычась в каменный пол длинным мокрым носом, оно даже не пыталось поднять свой взгляд от холодных плит.
Вырвавшись из чар мерзкого наслаждения, Бардак с ненавистью посмотрел на слугу, посмевшего вторгнуться в его тошнотворные грезы.
– Если, – прохрипел Бардак, – то, что тебя привело, окажется малозначительным…
– Владыка, – раздалось сдавленное шипение, – там Мор. У него с-с-срочное – с-с-с. Повелитель – с-с-с, вы же знаете, я не стал бы…?
– Заткнись! – Бардак нехотя натянул бережно снятые слугой сапоги и пнул взмокшую от старания Шайку ногой. – Зови Мора.
В темном проеме двери появилось что-то огромное. Сделав еще шаг к свету, «это» явило собой ужас любой стороны Леса. Мор имел тело огромного человека, но с когтями и клыками лютого лесного зверя. Даже в лице у него угадывалось что-то медвежье. Он и был медведем-оборотнем.
– Хозяин! – взревел гость, тяжело дыша.
– Мор, – перебил его Бардак, – хорошо, что ты появился, а то Шайка и Ульянь уже заморили меня тоской.
– Хозяин, – повторил Мор, – у нас беда.
Царь разочарованно поднял брови:
– Беда – плохое развлечение, Мор. Надеюсь, не шутки ради ты произнес это слово?
– Нет, владыка. Меч Индры у мальчишки!