Чабор - стр. 24
– Рога, вернее, порошок из рогов, сейчас принесут. Его у нас достаточно…
– Я понимаю, – боясь, что не успеет потом спросить, перебил Таратора парс, – что ты не все можешь мне… но я хотел бы как можно больше узнать о мальчике…
Сайвок замолчал. Старик уже пожалел, что стал докучать ему вопросами. Однако Таратор, видимо, взвесив все «за» и «против», все же ответил.
– Придет время, – задумчиво сказал он, – и Лесу очень понадобится помощь Чабора. Она, правда, уже нужна, но он еще слишком мал. Что же касается тебя, то в книге судьбы этого мальчика есть твое имя. Учи его всему, что знаешь. Я сказал достаточно.
В глубине коридора послышались глухие шаги. Из бокового хода выбежал Перестар. Он отдал маленький кожаный мешочек Атару и исчез так же внезапно, как и появился.
Таратор подал парсу веревку.
– Нужно тянуть, пока корзина не упрется в потолок. Потом я ее отпущу, а ты знай себе держись покрепче. Не переживай, все давно проверено и рассчитано. Наверху только толкнешь дверь – и выходи, а я уж буду там.
Все произошло, как и говорил карлик. Корзина медленно потащила Атара вверх, а через мгновение он уже закрывал потайную дверь и наслаждался прохладным свежим воздухом.
За его спиной вдруг раздался голос:
– Вот, Атар… да не пугайся ты! это тебе, – Таратор протянул ему длинный, причудливо извитый рог быка. Глядя на резные узоры и вязи рун на его лоснящихся боках, звездочет молча отдал должное мастеру, сотворившему такую красоту.
Сайвок тем временем продолжил:
– Если случится какая-нибудь беда и ты не в силах будешь с ней справиться, ищи меня в лесу. Зайди поглубже, протруби трижды, и помощь к тебе придет.
Но без особой нужды к нам не ходи и сам под землю не спускайся. Жди того, кто явится на твой зов.
Ну, давай прощаться. Солнце у тебя за спиной, иди точно на исход17, и тогда попадешь домой. Желаю здравствовать и тебе, и Чабору, – сайвок поклонился, зашел за дерево и исчез.
Вечерело. Атар, не теряя времени, быстро зашагал домой. Он сильно рисковал, оставляя мальчика одного, но иного выбора у него не было. Необдуманной и неблагоразумной становилась его жизнь.
Целую неделю лечил он Чабора. Все это время мальчик лежал в кровати, а лекарь дважды в день втирал ему в колени чудотворную мазь, то и дело меняя вобравшие в себя хворь повязки. За это время старик и мальчик крепко сдружились.
Глядя на усилия Атара, чувствуя его любовь и заботу, Чабор испытывал к нему невыразимую благодарность. Стесняясь, он долго собирался духом и подбирал слова, чтобы сказать Атару то, что было у него на сердце, и, наконец, дал себе слово сделать это утром. Но так уж вышло, что старик в этот день суетился больше обычного и был занят какими-то своими мыслями. Долго пропадая в нижней комнате или поднимаясь наверх, продолжая заниматься обыденными делами, он то ли молился, то ли что-то напевал себе под нос на непонятном языке.