Цепной пес империи. Революция - стр. 26
– Может, ты все-таки поинтересуешься моим мнением?
– Нет, – тоном, не допускавшим возражений, ответил я.
– Замечательно, – проворчал он. – А я думал, что рабство у нас запрещено.
– Для тебя мы сделаем исключение.
– Спасибо!
– Чем ты недоволен? Твое новое жалованье в десять раз выше предыдущего. У тебя теперь действительно высокий пост и большие полномочия. Ты будешь жить в столице, общаться с аристократами, легко заработаешь для себя и Марии дворянский титул.
А главное – будешь под моим присмотром.
– И чем еще ты мог заняться, уйдя из армии? Что ты умеешь и какое у тебя образование? Так чем ты недоволен?
– Тем, что все это похоже на подачку! – вспылил Тирион; отброшенная в сторону вилка жалобно звякнула.
– Тогда работай так, чтобы никому в голову, а в первую очередь – тебе, не приходила мысль, что все это незаслуженная подачка, – хладнокровно сказал я. – Так что ешь плотно, ужинать мы будем поздно. У нас много дел.
Мне как советнику императора полагался штат помощников. Жалованье им платить должно было казначейство, а от самого императора им полагались определенные привилегии, не такие уж и большие, если честно.
Я сразу записал Арью в качестве главного помощника и телохранителя. Моя ша’асал и так была моим напарником и телохранителем, а я должен был ее содержать и обеспечивать за свой счет. Но так у нее будут свои, честно заработанные карманные деньги на всякие необходимые любой девушке мелочи вроде нарядов или косметики. И кого волнует, что в число этих мелочей с такими «карманными» деньгами можно смело включать драгоценности!
У меня давно вертелась в голове мысль, что неплохо бы держать Тириона и Марию под присмотром. На всякий случай. А тут такой удобный способ совместить приятное с необходимым. Так что подачкой или благотворительностью это не было.
Я давно оценил таланты Тириона и собирался их использовать на благо страны. А то, что парень получит за счет казны вознаграждение, – это не подачка, а справедливость.
За несколько часов до заката небольшой склад в районе порта был окружен моими людьми. Бойцы были рады возможности размяться и заняться делом.
– Все готово. Они внутри и ничего не подозревают, – доложил Джон Ковальский.
– Они никого не поставили следить за подходами?
– Поставили – вон эти олухи, под навесом в карты режутся, – усмехнулся он. – Они давно на прицеле. Еще один дежурит у двери, но он тоже нас не видит.
– Тогда начинайте. Тирион, отправляйся со штурмовой группой и проследи, чтобы они взяли живым главаря и кого-нибудь из подручных.
Парень хмуро кивнул. Я сам хотел пойти, очень хотел. Где-то внутри меня зудело сильное желание лично кого-нибудь убить. И именно поэтому я решил остаться в роли командира.