Цепи. Останься со мной - стр. 6
Работница послала его на кухню, пока никто не хватился, а сама убрала с меня одеяло и помогла встать, чтобы отвести в душ. Там я еле держалась за стенку и ныла, пока она смывала с меня грязь, пот и кровь. При этом все воемя приговаривала:
– Потерпи… Потерпи, девочка. Совсем немножко осталось! Надо смыть, надо привести себя в порядок, чтобы раны не загноились.
Катя завернула меня в полотенце и отвела обратно в постель. Но только собиралась заняться моими ранами, как дверь в комнату внезапно открылась. Работница едва успела накрыть меня одеялом и резко выпрямилась. Я тоже настороженно уставилась на охрану, которая пропустила в комнату солидного мужчину в возрасте, а еще двух молодых девушек в белой униформе.
– Все посторонние, освободите помещение! – непреклонно велел он.
С ходу оценив обстановку, Катя беспрекословно подчинилась. И охрана тоже вышла из комнаты. Незнакомец оказался врачом-травматологом. Он с профессиональным хладнокровием раскрыл меня, сказал подняться и внимательно осмотрел. Попутно давал указания девушкам, тихо стоявшим где-то позади.
Они действовали слаженно, не задавая вопросов. Зашуршали всякими упаковками, инструментами, коробочками. Вердикт от меня не скрывали. Врач лаконично сообщил, что я получила много ушибов, но переломы маловероятны. Однако он заверил, что завтра меня отвезут на рентген, чтобы наверняка исключить серьезные травмы.
Позже я много раз мысленно возвращалась к этому моменту. Влас велел привезти этих людей… Он позаботился, чтобы мне оказали квалифицированную медицинскую помощь, не оставил меня в таком состоянии! И ни разу я не смогла себе ответить однозначно: почему?
Мужчина вышел, а девушки остались, чтобы сделать мне несколько болючих уколов и обработать раны. Несмотря на лекарства и осторожность медсестер, я ощущала боль каждой клеточкой. И сейчас вспомнила бы ее в мельчайших деталях. Поразительно, как у меня в этом аду не случился выкидыш… Но малыш все еще находился внутри меня. А значит, кому-то наверху это было очень нужно.
Открывая дверь и выходя из своей комнаты в темный коридор, я каждый раз улавливала, как меняется мое внутреннее состояние. Движения становятся скованными, взгляд – бегающий, настороженный, шаг – неуверенный. Этот раз не стал исключением. Ведь как бы я не старалась быть тенью, мне все равно не удавалось совсем избегать пересечений с хозяином дома…
Каждое из них становилось испытанием. Я буквально чувствовала себя виноватой, за то, что попалась ему на глаза! Впадала в ступор, ощущала волнение и страх, не поддающийся объяснению. Хотя ведь это было оправданно – моя судьба находилась в руках Власа. Я смирилась с этой ролью и не строила никаких иллюзий. Он… Он мог сделать со мной, все, что посчитает нужным! Все, что угодно, в любой момент. И моя фантазия не стеснялась рисовать последствия его решений в гневе. А бандит практически всегда находился в дурном и суровом настроении.