Цепи его души - стр. 68
Она отдавалась ему, не думая о том, что будет потом.
Завтра.
Через месяц или через год.
Отдавалась, ничего не требуя взамен.
Отдавалась так неистово и так безрассудно, как, наверное, способна только она.
Чуть позже, засыпая в его объятиях, Шарлотта улыбалась. Вглядываясь в эту улыбку, Эрик почти позволил себе поверить в это счастье.
Пока не пришел новый приступ.
Приступ, которого не случалось долгие годы. До встречи с ней.
Тщательно запертые чувства не позволяли клубящейся тьме и безумию прорываться в этот мир. Мерзость, которая подтачивала его изнутри, гнилые страшные мысли, жестокость и собственное проклятие, именуемое смертью. Он даже не сразу понял, что произошло, когда в ушах зашумело. Отчетливо ощущалась лишь пульсация под пальцами: ниточка тонкого пульса на ее запястье. Желание сдавить хрупкие руки в браслетах пальцев, впиваться в губы не поцелуями, а укусами. Слышать не стоны, а крики, снова и снова грубо врываясь в это хрупкое тело, жестко и яростно. Желание темное, как он сам, обрушилось на него вместе с рвущейся на свободу тьмой.
Разжав руки, отпрянул от сладко спящей Шарлотты, сдернул себя с кровати.
Из зеркала на него смотрело отражение собственного безумия: залитый золотом взгляд и черная радужка, неестественно-жуткие глаза на бескровном лице и судорога, сводящая пальцы. Голова разрывалась от боли, недавняя нежность, от которой сжималось сердце, отзывалась внутри лишь глухим раздражением.
Усилием воли вытолкнул себя за дверь, направляясь к дальней лестнице. Перила крошились под текущей с пальцев магии искажений, позолота осыпалась во тьму, как искры золотой мглы, раскалявшей его изнутри.
Образ Шарлотты неожиданно возник перед глазами: припухшие от его поцелуев губы, широко раскрытые глаза, высоко вздымающаяся грудь. Мысленно он снова был с ней, впиваясь зубами в нежную кожу и оставляя на ней ожоги укусов. Крики, да-а-а… ее крики были бы самой сладкой музыкой. А после он с удовольствием посмотрел бы в ее глаза, чтобы спросить:
– Я нравлюсь тебе таким?
Настоящим, Шарлотт-а-а-а… Ты же хотела увидеть меня без маски.
Сквозь окутывающее разум безумие прорывалась одна мысль.
Нельзя.
Нельзя думать о Шарлотте.
Только не о ней и не о той нежности, с которой все началось.
Лестница натужно заскрипела, когда с ладоней сорвалась магия и ударила в ступеньки. Хруст и шипение, он перешагнул через проломленные оплавленные доски, представляя водопад.
Потоки ледяной воды, обрушивающиеся с высоты с немыслимой силой.
Спокойствие. Концентрация. Никаких чувств.
Глубокий вздох – и воздух снаружи показался раскаленным. Он знал, что это действие золотой мглы. Знал, поэтому выдох сорвался с губ облаком солнечных мерцающих искр.