Центурия - стр. 13

Центуриону пришло на ум, что возможно, Солоний был прав, предлагая не сдерживать легионеров. Солдаты заслуживали отдыха, наград и трофеев. Но центурион ни на минуту не забывал, где они находятся. Священная, призвавшая их на помощь земля не потерпела бы грабежей и насилий. Что простительно обычным наемникам – не к лицу преторианской гвардии… Центурион подумал, что отчасти лукавит перед самим собой. Он рассуждал столь благородным образом по причине того, что сам в далеком детстве насмотрелся на озверевших от крови испанцев, пьяных и горланящих, врывающихся в жилища, глумящихся над женщинами, ломающих все, что не под силу унести с собой. Обагренная кровью и пожарищами страничка не забылась, хотя время и сгладило однозначность восприятия, превратив пережитое в спутанный клубок сомнений. Насилию центурион противился, насилие презирал, но и необходимость его принимал, сознавая, что насилие – это всего лишь часть целого и естественного. И если нормально, что лев перегрызает горло антилопе, то незачем удивляться тому, что творит воин, врываясь с мечом в ряды дерущегося неприятеля. Правитель, отказывающийся от насилия, достоен золотых слов в истории, но в той же истории таковых не найти, потому что отказавшиеся от зубов и мускулов живут недолго. Они – камень преткновения, о который спотыкается мир, – и потому камень этот беспощадно удаляется. Сражаться – более, чем естественно. Это будни человека, его второе дыхание. И, наказанное войной, вконец обескровленное, человечество долее жаждет мира. А излишнее великодушие порождает смуту, пьянит головы хуже самого крепкого вина. И тем большего презрения заслуживал местное население, не сумевшее оценить благородного поведения центуриона, его попыток удержать оптионов в рамках дозволенного.

– Как видишь, они даже не способны целенаправленно изъясняться, – процедил центурион. – Разве это не свидетельствует о потере человеческого облика? И почему мы решили, что он старейшина?

– Так предположил Солоний. Это самой большой дом в селении, и человек, судя по всему, в нем живет. А что касается человеческого облика, то… Они напуганы – только и всего. Чудовища могут вернуться, и сейчас они думают только об этом.

– Кажется, им наглядно показано, чего стоят их хозяева. Почему бы им не выпрямить спины и не взяться за оружие?

– На это тоже есть одна веская причина. Они не воины.

– Они рабы, и в этом вся штука! – центурион вспыхнул. – Рабы всегда перед кем-нибудь пресмыкаются. В этом их суть. И именно по этой причине им никогда не разогнуть своих согбенных спин.