Центровая - стр. 15

Самоед и раньше собирал пацанов против самарских, дрался с ними стенка на стенку, но никогда еще не оспаривал у них барахолку. Хулиганство – это одна статья, а вымогательство – совсем другая, там и сроки разные. Если по первому делу можно получить условно, то за второе – сразу на нары!

Сегодня Самоед собирался выгнать самарских с барахолки, выпустить пар, восстановить справедливость. Должен же был кто-то защитить его двоюродную тетку.

За дело он взялся всерьез, подключил и меня. Надо было договариваться с Геной Колодяжным и его пацанами. Мое присутствие должно было вдохновить их на драку. Если уж девчонка готова идти против самарских, то им западло оставаться в стороне.

Толпа на толпу, сила на силу, дух на дух. Чья воля к победе окажется сильней, тот и возьмет верх. Коля Рогачев привел за собой два десятка бойцов, а у Самоеда всего полтора, но в таких делах побеждают не столько числом, сколько умением. Только вот у самарских цемент крепче, их сплачивают деньги, стремление к ним. Самоед мог предложить фабричным пацанам только возможность подраться. Именно поэтому он и не собирался ввязываться в перепалку с Рогачевым.

Самоед ударил его с ходу, быстро, размашисто, убойно. Рогач поставил блок, но все-таки пошатнулся. Тут же последовала вторая атака, за ней третья. Самоед бил как заведенный, срывая зло за свое вчерашнее поражение. При этом, как мне казалось, он подражал Славе с его стилем бешеного быка. В итоге Рогач сначала потерял инициативу, а затем и сознание. Пацан он здоровый, и выбить из него дух совсем непросто.

Одна волна захлестнула другую – шум, брызги, кровавая пена. В ход шли кулаки, кастеты, арматурные пруты. Я умела драться, но наблюдала со стороны за этим беснованием уличной стихии. Все-таки я девчонка, и меня нужно беречь.

Но в сторонке мне отстояться не позволили.

– Гляди, прошмандовка фабричная!

Я обернулась на голос и увидела двух девчонок: длинноволосую блондинку и коротко стриженную брюнетку. Обе высокие, стройные, даже красивые. Одеты конкретно – кожаные курточки, свитера. У одной джинсы белые, у другой голубые. Полусапожки на шпильках. Наштукатурены как японские гейши, хотя сами по себе – русские шлюхи. Шалавы пришли поболеть за своих гребарей. За эти кожаные куртки да за модные джинсы их и гребут, и пашут.

Я возмущенно вскинула брови и, ничего не говоря, двинулась к ним. Леша Самоедов мой кумир. Он в разговор с врагом не вступает, а сразу бьет. Я резко выкинула кулак вверх, задержала его на мгновение, насыщая мышцы силой, и рубанула им под легким углом сверху вниз. Глазастая брюнетка слетела с копыт, плюхнулась на спину и высоко задрала ноги. Жаль, что она в джинсах, а не в юбке, а то выставила бы напоказ всю свою срамоту.