Центр жестокости и порока - стр. 55
– Нет, – кивнула подраставшая красотка в сторону отстоявшего чуть в стороне игравшего иллюминацией здания, – я уже на месте – и, уверена, там со мной ничего не случится.
Павел посмотрел в сторону заведения, манившего к себе людей, по большей части больных «игроманией», печально вздохнул, но все же на всякий случай крикнул в сторону удивительной девушки, уже начавшей двигаться в направлении роскошного места:
– Ты не боишься?
– Нет, – ответила юная бестия, лишь слегка обернувшись назад и отобразившись игривой усмешкой; к удивлению бывшего полицейского, давно уже поставившего жирный крест на личной жизни, она тем самым заставила стучать его сердце неестественно быстро, – я уже здесь привычная и, кроме всего прочего, имею необходимый мне опыт: с тринадцати лет обитаю в одиночку «на улице».
***
Еще несколько секунд посмотрев вслед великолепной красотки, удалявшейся быстрым шагом, Аронов отправился в единственно правильном направлении, пролегавшим к отчему дому. Следуя за Лисиной, она, как и обещала, подошла к зданию казино и беспрепятственно (поскольку здесь ее давно уже знали и поскольку непримиримой и вздорной натурой она сумела заслужить определенную славу) прошла внутрь игорного заведения; там ей оставалось только выбрать себе на случившийся вечер очередного клиента, что она с успехом и сделала, сразу определив, что одному, очень респектабельному, пожилому мужчине обязательно потребуется в ближайшем будущем кто-то сопровождающий.
Да, имея уже кой-какой, совсем даже недетский, опыт, рано повзрослевшая девушка безошибочно научилась определять психологическое состояние, какому были подвержены люди, не ладившие в некоторые моменты с фортуной; как правило, «состоявшиеся невезунчики» в драматические периоды слишком перебирали со спиртными напитками, становясь легкой добычей для кишащих в Рос-Дилере темных личностей, если, конечно, при них чего-нибудь оставалось и если они не спускали за один вечер все сбережения – и вот как раз за обстоятельством сохранения необходимого минимума и следила сейчас юная бестия, выбиравшая себе неудачливого клиента, причем наблюдала очень внимательно, чтобы самой не «отработать» впустую и чтобы у него обязательно осталось, чем можно было бы впоследствии поживиться.
Таким образом, наметив себе «потенциальную жертву», она, как маленькая липучка, прицепилась к одному очень азартному игроку, изрядно подвыпившему, не знавшему счета спускаемым деньгам и просто сорившему ими в игру на небезызвестной рулетке. Он оказался человеком, уже давно перешагнувшим отметку шестидесятилетнего возраста, явно был несказанно богат и имел при себе значительные финансы как в наличном эквиваленте, так и содержавшиеся в электронном виде, и находившиеся на всевозможных кредитных картах. Касаясь его внешних данных, следует указать, что он представлялся невысоким ростом, худощавым телосложением и выделялся кипучей энергией, а еще и невероятной для прожитых лет подвижностью; лицом виделся смуглым, обладавшим обветренной кожей, где блестели серо-зеленые глаза, казавшиеся чрезмерно живыми, где выпирал острый нос, сравнимый разве что с клювом у ворона, и где периодически расплывались в улыбке тонкие губы, выдававшие своенравную надменность и казавшиеся бесцветными; волосы являлись седыми и, зачесанные назад, нисколько не скрывали лопоухих ушей, совсем не чуть-чуть топорщившихся в разные стороны и отстоявших от ровной, небольшой головы; одет он был в черный, отливавший блеском костюм, носимый под белую сорочку, уже запачканную спиртным, не содержавшую галстука и распахнутую в месте воротника на две верхние пуговицы. Игрок привлекал к себе внимание невероятно азартным поведением и, несмотря на горячительные напитки, выпитые в многообразном количестве, выглядел возбужденным, непременно жаждавшим выиграть. Вместе с тем, как уже сказано, удача в удручавший день была явно не на его стороне, и, потратив все наличные средства, он уже делал ставки, снимая деньги с кредитной карты, которых, следует отметить, у него было с собой аж в количестве пяти штук, где две уже полностью «опустошились» и где очередь плавно дошла до третьей – и вот именно в «трогательный момент», когда он уже начал обналичивать электронные средства, заменяя их на фишками, к нему и присоединилась восхитительная красотка, выглядевшая никак не на пятнадцать, а, как минимум, лет эдак на девятнадцать, если, конечно, не больше.