Цена всех вещей - стр. 8
3
Маркос
Днем ранее
Это была горячая штучка. Таких обычно замечаешь краем глаза. Темные волосы и глаза – увидишь мельком, и вот уже хочется обернуться и посмотреть вслед. Но стоило мне поддаться порыву и посмотреть на девушку чуть более пристально, как я тут же ее узнал. Дочь гекамистки.
Старая гекамистка регулярно заходила в бакалейную лавку, принадлежащую моей семье. Иногда девушка приходила вместе с ней, шла позади, подозрительно поглядывая на окружающих. Она всегда подводила глаза черной подводкой и носила черное пальто с множеством пуговиц. При ходьбе полы его развевались и хлопали ее по бедрам. Короткие черные волосы девушки пребывали в художественном беспорядке.
С того места, где я стоял в первый раз, было видно, как она проходила мимо отбеливателей. Она была горячей штучкой, но у кого хватило бы времени и сил ухаживать за дочерью гекамистки? Пришлось бы постоянно быть начеку и особенно пристально следить за едой. Кроме того, в школе имелась сотня других не-дочерей-гекамисток, чья привлекательность была не столь… опасной. Одно могу сказать точно, я подошел к ней вовсе не из-за этого. Мои причины были абсолютно альтруистическими. Ну, в основном.
Уин выскочил после практики как ошпаренный. «Завтра вечером!» – крикнул я, но он лишь едва махнул рукой на прощание. На правах лучшего друга я закрепил за собой все его четверговые вечера. Мы встречались, даже если он чувствовал себя обессиленным или хандрил.
Хандрил он в последнее время часто, и я понимал, что мой долг, как лучшего друга, поднимать ему настроение. Ари старалась делать то же самое, и объединенными усилиями нам чаще всего удавалось справиться со всеми его страхами. Уин был склонен к черным депрессиям еще с тех времен, когда мы были детьми, так что я знал главный секрет: не нужно уговаривать его быть счастливым. Нужно что-нибудь делать.
К счастью, в моем кармане лежала почти тысяча долларов. Казалось, деньги вот-вот прожгут в нем дыру. Не верни я их в кассу, моя мать, без сомнения, обнаружила бы пропажу и прибила бы меня. Взвизгнули шины, и машина Уина резко выехала с парковки. При виде друга – молчаливого, с понуро склоненной головой, потерявшего всякий интерес к своему пикапу – мне невыносимо захотелось тут же потратить деньги.
Дочь гекамистки, казалось, тоже собралась уходить, но на пути у нее оказался я. Остальные парни тут же разошлись в стороны. Они знали, что, если я собираюсь поговорить с девушкой наедине, лучше не мешать.
– Что замышляешь? – спросил я.
Она приподняла одну бровь.
– Меня зовут Маркос. А тебя?