Цена возвращения - стр. 11
Аккуратно ступившая на землю высокая белокурая двадцатипятилетняя женщина, как и приличествует дочери знатного вельможи, присела в изящном реверансе. Однако чинность церемонии была грубо нарушена шестилетней растрепанной девчонкой в мягком и теплом полушубке.
С криком «Деда!» это кудрявое русоволосое чудо бросилось к графу, раскрыв объятия. Пришлось совсем не по протоколу, но с удовольствием подхватить ребенка на руки, обнять, поцеловать и пригласить гостей во дворец. Чтобы сохранить хотя бы видимость бесстрастия.
И лишь в кабинете дать волю чувствам – еще раз поцеловать внучку и крепко обнять дочь.
Потом был долгий разговор. О жизни, об общих знакомых. И о судьбе, что привела дочь к изгнанию.
В зале, несмотря на ярко горящий камин, было прохладно, полузадернутые тяжелые шторы создавали уют. Все сидели в мягких креслах, установленных вокруг невысокого, украшенного изящной резьбой круглого стола. Вино, фрукты и неспешная беседа.
О нестерпимых этой зимой холодах, о здоровье, слава богу – превосходном, и прочих, никого на самом деле не интересующих пустяках. Пока, наконец, не заговорили о главном.
– Итак, Адель, мы все, – граф указал на сыновей, – хотим понять, как случилось, что ты умудрилась попасть в такую немилость к его величеству?
Та наигранно легкомысленно пожала плечами.
– Ну, не в такую уж и немилость, по сравнению с моими знакомыми, которые считали себя счастливчиками, если им просто отрубали головы. Участь многих была гораздо хуже.
Граф лишь осенил себя знаком Спасителя.
– Не надо так шутить. Просто расскажи, что случилось.
Дочь глубоко вздохнула и, став серьезной, продолжила:
– Так бывает при дворе, отец. Ты с кем-то сходишься ближе, от кого-то стараешься держаться подальше.
В какой-то момент мне показалось, что младший брат короля – это сильная фигура, протекция которой может оказаться полезной. Да и сам герцог был со мной приветлив, возможно, и неравнодушен. Впрочем, совсем уж близко мы так и не сошлись. Во всяком случае, в заговор я посвящена не была, что и спасло мне жизнь. Но мы общались на виду у всего света – он прекрасный собеседник и галантный кавалер…
– То есть основания для такого решения все же были. И что же дальше? В какое изгнание вы намерены направиться?
– Мы?
Графиня внимательно посмотрела на отца, на братьев.
– Не считайте меня плохой матерью, отец, но Иветте лучше остаться здесь, в Амьене. Во всяком случае, пока я не устроюсь на новом месте. Ее-то в изгнание никто не отправлял, а в Лондоне могут возникнуть сложности. Уж в первое время – так точно…