Цена твоей беременности - стр. 4
— Прекратить? — насмешливо переспросил босс. Уже точно бывший. Я сама уволюсь! — Ты уверена, мышка?
Он нажал на какие-то точки… прямо там, и я, не удержавшись, обронила стон. Тут же закусила губу, болью наказывая себя за несдержанность.
— Точно прекратить? — он надо мной откровенно насмехался. Играется, словно с куклой.
Я понимала, что он не увидит, но кивнула, не в силах что-либо произнести.
— И так прекратить?
Воскресенский осторожно шлёпнул по горячей напряженной коже, и я сжала зубами до крови нижнюю губу, чтобы сдержать стоны. Если до этого я тонула, то сейчас задыхалась от чего-то, что переполняло меня.
— Маленькая лгунья. — Хриплый смех и меня, действительно как куклу, приподняли, чтобы накрыть рот поцелуем. Жгучим и страстным, будто растопленный шоколад с перцем. Он вторгался в мой рот языком, а внизу его пальцы…
Взрыв! Внутри меня прогремел взрыв из осколков звезд, эмоций и терпко-горького запаха первого мужчины, который настолько интимно ко мне прикасался. Я, кажется, кричала ему прямо губы, а он выпивал мой крик, делясь со мной своим дыханием.
Я немного оглушена, потому не сразу почувствовала, что мне стало холодно. Маленькие мурашки покрыли мое разгоряченное тело, остужая его. Резко открыла глаза, поняв, что до сих пор лежу полуобнаженная на рабочем столе, а сам босс поправляет свою одежду и смотрит на меня столь холодно, будто бы и не было между нами ничего. Или вовсе я его домогалась и осквернила "невинное" тело.
На глазах выступили слезы. То, что было до, не являлось унижением, нет. Он унизил меня сейчас одним взглядом. Я себя почувствовала использованной, потерянной.
— Не вздумай закатывать истерику. — Воскресенский поправил свои запонки и, обогнув меня, поднявшуюся и теперь поднимающую сорванную им же одежду, сел за свой стол, где мы… Где он… А ему словно бы плевать. Мужчина пододвинул к себе какие-то бумаги, вчитался и тут же протянул их мне: — Ознакомся и подпиши.
— Что? — я отшатнулась. — Я не буду ничего подписывать. То, что произошло, ничего не значит!
— Конечно, ничего не значит, — он смерил меня ледяным взглядом. — Это было лишь предварительное знакомство, Виктория.
Язвительный вопрос "Знакомство с чем?!" я удержала на кончике языка.
— Я не буду ничего подписывать. — Я бросила попытки застегнуть блузку, пуговицы которой были безнадежно оторваны, и демонстративно сложила руки на груди.
— Не зли меня. — Его голос пробрал меня до костей, и я невольно передернула плечом. — Мои слова про полицию до сих пор актуальны.
Мне дико захотелось расцарапать холеное лицо директора концерна. Смотреть, как на чистой, чуть загорелой и потому золотистой, коже появляются красные борозды, как на ранках выступает кровь. Также, как он сейчас с интересом наблюдает за тем, как медленно ломает мне крылья. Отдирает по перышку и радуется, сволочь.