Цена сомнений - стр. 10
– Пиздец какой-то. Люб, умер кто-то? – пытает он меня. – Мамка?
– Не-е-ет, – тяну я. – Да-а-а. Я его убила.
– Ого. Кого убила?
– Ребенка-а-а.
– Какого ребенка, Люб? – взяв за плечи, встряхивает меня Леша, и я смотрю в его бездонные глаза. – Ну? Расскажи нормально. Ты убила кого-то?
– Нашего ребенка, – тяну, продолжая подвывать.
– Да что ж такое! – сердится он. Пересаживает меня на диван, а сам вскакивает и нервно меряет шагами комнату. – Объясни нормально! Какого ребенка ты там убила?!
– Нашего, – отвечаю, утирая слезы, но все бесполезно, новые горячие дорожки покрывают мои щеки. – Я была беременна.
Поднимаю взгляд, а Леша замирает посреди комнаты.
– Когда? – слегка севшим голосом спрашивает он.
– Выяснилось, пока тебя не было.
– Так. Дальше.
– А дальше мама повела меня к врачу. Осмотрели. А потом… – я опять захожусь рыданиями, но быстро успокаиваюсь. – Потом мама отвела на аборт.
– Ты… избавилась от нашего ребенка? – вкрадчивым голосом спрашивает Леша, а я молча киваю. – Как?! – ревет он. – Люба, как ты могла так поступить?!
– Ты… хотел этого ребенка? – всхлипываю я, а потом вскакиваю с дивана. – Тогда почему пропал?! Ты сказал, что уехал всего на два дня, а не было тебя все десять! И даже не позвонил! Я не знала, что с тобой!
– Ты должна была ждать! – орет так, что мои внутренности содрогаются. – А если бы я в армию ушел?! Ты бы тоже вот так просто избавилась от нашего ребенка?! Я же говорил, что люблю тебя! Неужели думаешь, что я бы повел тебя на аборт?!
– Я не могла ждать! Тебя не было, и я не знала, вернешься ли ты! Это позор, понимаешь?!
– Позор – родить от меня ребенка?! – взрывается он. – Да пошла ты!
Разворачивается и быстро идет на выход из квартиры. Я с рыданиями бросаюсь следом. Хватаю его за руку, за футболку, но он отпихивает меня, как надоедливого котенка.
– Леша! Лешенька, пожалуйста! – прошу я, снова хватаясь за него, пока он натягивает кроссовки. – Прошу тебя, не уходи! Мне так… Я не знаю, как так получилось! Я же не знала, вернешься ли ты…
– Отвали, – легонько отталкивает меня и, распахнув дверь, вылетает в подъезд.
Я съезжаю по стенке и, спрятав лицо в ладонях, рыдаю. Слышу его торопливые шаги по лестнице. И, чем быстрее они удаляются, тем громче становятся мой рев. На меня накатывает то отчаяние, то ярость. Я луплю по захлопнувшейся двери, а потом, встав по стеночке, возвращаюсь в гостиную. Падаю на колени рядом с диваном и, уткнувшись лбом в потрепанную обшивку, продолжаю захлебываться своим горем.
Сначала мама заставила меня избавиться от ребенка, теперь вот Леша меня бросил. Он же никогда не вернется! Я ведь помню, как он говорил о том, что мы поженимся совсем скоро. Значит, он хотел этого ребенка. Но тут же в голову приходят мысли о том, что его не было полторы недели, и я не знала, что с ним. Тогда я начинаю злиться. Бросаюсь всем, что попадает под руку. Одеяло, подушка, срываю простыню с дивана, сметаю с табуретки стоящую на ней чашку с водой. Она разбивается, а вода растекается по потертому старому паркету.