Цена смеха - стр. 25
– Ну и долго ты там копаться собрался? – осмелев, машинист просунул голову в проем, чем здорово напугал слесаря, который, увлеченный своими заботами о той влаги, что стекала с одежд посетителей метро и теперь ржавчиной вся осела на механизмах эскалатора, уже и позабыл о существовании напарника.
– Да все. Сказал же, баста! Чего непонятного то, а? – вспомнив о нем и здорово так вздрогнув, Валя двинул тому фонариком по лбу.
– А непонятно то, что ты со своим бастой уже полтора часа назад… Ой, больно-то как, – Гриша потирал ладонью пришибленный лоб, недовольно буравя взглядом товарища.
– О! Гляди! – Валя обнажил металлический стержень и демонстративно протянул его на ладони.
Гриша, позабыв об ушибе, взял пику в руку и принялся изучать, пытаясь отыскать в нем что-то такое особенное, что оправдало бы его ушиб. Но, так ничего такого и не обнаружив, он замахнулся было им, делая вид, что хочет выбросить, но в тоже мгновение ощутил у себя под подбородком что-то круглое и пластмассовое. По ощущениям и догадкам было похоже, что это тот самый фонарик, что Валька держал в руках все это время. И вот это время настало.
– Я его сейчас включу и у тебя голова лопнет, как арбуз, – гневно прошипел Валя, испепеляя взглядом незадачливого машиниста.
– Не стоит моя голова, какого-то окурка, – произнес Гриша, нервно сглотнув.
– То-то же! – уже переменившись в голосе, произнес Валька, забирая находку. – Это набалдашник от зонтика того бедолаги…
– О котором тебе не хочется говорить, – рискуя, перебил Гриша друга.
– Все верно, о том самом кретине, что при рождении изуродовал мне трируку. Я думал, когда стоял под движущейся лентой, что вычислил его по номеру ступени, на которой он стоял. Но я вспомнил, что у него одного был зонт-трость и эта самая трость намертво застряла между секциями ступенек.
– Ну-у, – протянул Гриша, вновь беря в руки наконечник, – тогда все очень даже здорово сходиться. Зонт застрял, тот его принялся пытаться извлечь, сходить уже совсем скоро, занервничал, от того принялся дергать сильнее, чем и спровоцировал затык. А уж кто там у него на ногах повис – поди разбери! Бред же ж! А вообще, дружище, сложно все, конечно. Весьма, знаешь ли. Другое дело у меня! Прыг! И готово! Красота!
– А вот перестанут они прыгать вовсе и что ты тогда делать станешь, м? Рыгать до беспамятства у желтой линии на перроне? А ты курсе, что Старуха всякий раз блевотину твою аккурат начисто вытирает, а? Прямо-таки перед запуском. Как тебе такое?
– Ка-а-ак, вытирает, – жалко протянул Гриша, переменившись в лице и как-то даже почернев немного. – Но я ведь…