Цена ошибки: мое хвостатое недоразумение - стр. 3
Не сводила глаз с водного существа, волнуясь, что он неправильно воспримет мои действия и свернет шею одним ударом хвоста. К счастью мужчина не шевелился.
Тогда я медленно взяла в руки свою рубашку и опустила в ведро, после чего положила мокрую ткань на хвост, чешуйки которого уже начали трескаться от сухости.
– Я хочу помочь! – вновь мягко заговорила я, и взяв вторую мокрую рубашку, потянула руку с тканью к лицу русала.
Резкий рывок, он схватил меня за запястье, дергая на себя, а я лишь чудом удержала испуганный крик, до крови прикусывая губу.
“Он просто не доверяет! Все будет хорошо!”
2. Глава 1. Мучительное иссушение
Шират
Мне пришлось разбираться на ходу. Я боролся за жизнь, пытаясь понять, где нахожусь и что от меня вообще хотят. Но тыканья палками в раненый хвост и визги самцов, напоминающих подыхающих чаек, быстро поставили все на свои места.
Для них я был не более чем диковинным зверем. Самый старший из них то и дело рассматривал меня, потирая редкую пушистую бородку, но близко не приближался. На самом деле это казалось разумным. Я был на грани того, чтобы свернуть их бестолковые головы! Вот только сомневался, что сил хватит. Как только меня затащили на плавательное сооружение, человеческие самцы, тыкая в меня гарпунами, нацепили на хвост какой-то стальной обруч, прикрепленный к толстой катушке тяжелыми цепями.
Так же веревкой мне связали руки, но я легко разорвал тонкие канаты, а вот с металлом сладить не смог. Всю ночь рвался, пытаясь освободиться, пока стадо глупых созданий ржало надо мной, тыкая пальцами. Лишь в глазах маленькой рыжеволосой женщины отражались боль и сожаление.
Да, я не мог понимать людей. Когда харисы проходили трансформацию, они обретали возможность говорить с нами… А сейчас… Лишь по мимике и жестам догадывался чего от меня хотят.
И судя по наблюдениям я был в полной заднице.
Отчаянно пытался скрыть чешую, позволяя проявиться ногам, но ничего не получалось. В мире людей я не был способен на столь простой фокус. О манипуляции телами вообще можно было забыть…
Чем больше времени я проводил вне воды, тем слабее становился. Дыхание причиняло боль, губы потрескались, а в носу ощущалось жжение. Глаза болели, краснея все сильнее. Мне не хотелось их открывать.
К обеду, когда солнце поднялось высоко над головой, стало совсем тяжело.
Тех редких поливаний из емкости было мало.
Чешуя на хвосте потрескалась, причиняя мучения, а на коже пошли шелушения. Я осознавал, что постепенно умираю… Еще два, максимум три дня… Более мое тело просто не выдержит.
Предпринимать попытки сопротивления перестал ближе к заходу солнца, когда силы окончательно покинули меня.