Цена магии - любовь - стр. 41
«Сейчас он уйдет, и я опять останусь наедине со своей одержимостью», – подумала Дея, понимая, что сегодня она все же решится на поход к Родмиле.
– Кажется, мне пора, – извиняясь, проговорил Ян и встал из-за стола.
– Да, – механически отреагировала Дея, тоже медленно поднимаясь. – Я тебя провожу.
Как только Ян ушел, она наскоро переоделась в свое самое скромное платье и, скрывшись под неприглядным шерстяным плащом, вышла из дому.
Отыскать дом Родмилы оказалось не трудно. Еще на подъезде к городу ей повстречалась торговая повозка, погонщик – крючконосый, шустроглазый мужичонка, охотно разъяснил «прекрасной», как он выразился, Госпоже, как отыскать дом Веды. Она жила на самой границе города, ближе к стене, где прятались в густой тени деревьев немногочисленные дома Ведов. Ее был самым ярким, обильно украшенным резьбой.
Дея отпустила Дорену в поля, зеленящиеся еще по-летнему сочной травой, а сама побрела вдоль городской стены к противоположной стороне Мрамгора.
Окраины города не отличались особенно вычурной роскошью, дома были приземистыми, в основном глиняными, цветные окна встречались крайне редко, зато растительности было в разы больше, чем в помпезном центре столицы. Этими-то кустистыми и теневыми тропами Дея и пробиралась к заветному дому Родмилы.
Она узнала его, как только показался нарядный, многоцветный фасад. Но хозяйки не оказалось дома, и Дея, пристроившись на резное деревянное крыльцо, стала дожидаться ее возвращения. Она с терпением одержимого просидела у порога Родмилиного дома до самого вечера и, в конце концов, ее ожидания были вознаграждены. В сгущающихся сумерках на узкой улочке показалась знакомая фигура. Дея встала с крыльца и внутренне подобравшись, встретила твердый, недобрый взгляд Веды улыбкой.
14. Глава 13 Фарфоровое сердце
Бросаться в пучину действительно сильных чувств осмеливается только не покалеченная до времени юность. Люди, обремененные печальным опытом, остерегаются этих сумасшедших всплесков, способных повредить рассудок. У них уже чересчур отлажено работает механизм самосохранения, не позволяющий ввязаться во что-то более значимое, чем пошлая интрижка. Так они и разрываются между желанием любить и желанием жить, забывая, что любовь - и есть жизнь.
Уйти в работу, погрузиться в новые исследования и ни в коем случае не пускать на порог ни одной девки – вот лучший способ забыться, думал Влад. Он слишком хорошо знал, к чему может привести его неспособность контролировать себя. Ему было доподлинно известно, как легко заблудиться в тумане мечтаний и мраке вожделений. Но неутомимая фантазия услужливо подкидывала все новые и новые видения любострастия. Он терял здравый смысл, напоминая себе мечущегося в загоне жеребца. И эти утомительные грезы разума сводили с ума, а пытка хоть и была воображаемой, становилась несносной.