Цена империи. Фактор нестабильности - стр. 29

Я себе взял самое собачье время – перед рассветом. Михаил разбудил меня. Проверил револьвер, занял пост, а Михаил завалился на лежанку из нарубленных веток, укрытых брезентом, пододвинул под голову вещевой мешок и быстро заснул. Это все верно – когда есть возможность, солдат должен высыпаться. Под утро было довольно-таки зябко, поеживаясь, огня не разжигал – мне бдить надо. Пока бдил, задумался, был такой грех.

Я вообще-то не ожидал, что Михаил Николаевич так быстро приблизит меня и поручит важное дело. Была такая мысль – поблагодарит, отдарится новым чином да отправит куда-то в Саратов руководить жандармами али на полк поставит, тут уже как ему приспичит. Ан нет, оценил… Причем весьма серьезно оценил. Внимательно прочитал мой отчет и по поездке в Швейцарию, и в Германию, особливо в Лондон и Шотландию. Все его интересовало, насколько в гордых скотах угасла жажда свободы. Я утверждал, что абсолютно, особенно среди аристократии, которая почти вся слишком тепло и хорошо чувствует себя среди английской, чуть пониже дым, чуть поменьше апломб, но в принципе, надеяться на сепаратизм в Шотландии мало толку. Вот в Ирландии – совсем другое дело. Там можно найти уязвимые точки и есть с кем столковаться. Что меня удивило, так это подход государя к любому вопросу. Он никогда не рассматривал проблему изолированно, как какое-то явление, а старался разглядеть связи того или иного события с другими событиями, искать причины и возможные взаимосвязи. При этом не раз и не два говорил мне, что у всех войн, конфликтов и заговоров есть имя, фамилия и отчество. Интересы различных кланов, групп, классов – все это надо уметь просчитывать и учитывать. Ибо можно начинать войну, чтобы, угробив тысячи людей, получить жалкий клочок никому не нужной земли, а можно предотвратить войну ударом кинжала или метким выстрелом. И это будет благом для государства. В целом, трезво оценивая успехи нашей разведки, Михаил Николаевич критиковал ее за весьма низкую эффективность, если оценивать общий результат. «Мы в подметки не годимся ни разведке Ватикана, ни нашим заклятым врагам – британцам. В этом деле нам расти до них и расти», – не раз говаривал мне император, напоминая, что использовать чужой опыт необходимо, но нам обязательно надо придумывать свои собственные приемы и методы. «Удивил, следовательно, победил», – напоминал он фразу гениального Суворова.

Если внешняя разведка велась через военных атташе и некоторых энтузиастов, подчиняясь министерству иностранных дел, то теперь она была подчинена министерству Милюкова, при этом имела четкое разделение на легальную (те же военные атташе и наблюдатели) и нелегальную, к которой начали целенаправленно готовить отобранный контингент. Ну и мои ребята, которые подчинялись только мне и государю – это группа силовых операций. И их я готовил по специальной программе, которую мне тоже предложил лично Михаил Николаевич. Моим наибольшим успехом была операция в Лондоне, которую провел Паоло Рикардо – гражданин Швейцарии, завербованный мною семь лет назад. Этот мелкий полицейский чиновник, вышедший в отставку после того, как перешел дорогу весьма серьезному человеку, испытал на себе все прелести местной «демократии», в которой прав тот, у кого больше прав, в смысле денег. Сфабрикованность обвинений против него была очевидна, но… полицейское начальство решило сие дело замять, Паоло ушел в отставку, оказавшись без средств к существованию, ибо пенсии ему не назначили. Он еще пытался чего-то там добиться, но тут я его нашел и попросил помочь проследить за некоторыми неблагонадежными элементами.