Цена его обмана - стр. 34
Если бы она только знала, что мне пришлось пережить, то никогда бы так не ответила. Но сейчас я и этому рада, стараюсь думать, что ответила именно Лика, а не кто-то другой. Утешают слова «еще не готова», потому что вряд ли кто-то кроме нас знает о ссоре.
Не сразу вспоминаю про работу, на которой меня не было прошлой ночью. Я работаю посменно. Завтра вновь мой выход и только сейчас я догадываюсь заглянуть в мобильный.
Черт! Двадцать пять пропущенных и три гневные смс-сообщения. Надо позвонить, но сил нет, слов нет. Завтра моя смена, но я не могу выйти и совсем не знаю, что сказать в свое оправдание. Потому что мне нечего сказать.
Пишу начальству, что заболела и получаю кучу гневных пожеланий и обещаний быть уволенной по статье. Ха... если бы она только знала, что мне пришлось пережить, да... да к черту! К черту работу, начальницу и всех на свете. Есть я и мама с папой, есть Лика и...всё что ли?
Сижу в отупении с телефоном в руках, все еще надеясь, что Лика передумает и позвонит. В коридоре мерзко мигает лампочка, вот-вот потухнет и от этого становится жутко.
Неожиданно и коварно на город опускается ночь. Она заглядывает в окна, принося с собой былые страхи, больше похожие на животный ужас и отчаяние. Отчаяние накрывает с головой, пугая картинками из страшного дома, сжимая виски и выворачивая душу наизнанку. Зажимаю уши руками, не хочу слушать собственный крик, и прячусь в угол. Или лучше под кровать, да, точно! Но вначале нужно забаррикадировать дверь, так вернее. Так точно никто не придет, если только через окно. Хотя вряд ли они проберутся на третий этаж, и все же надо держаться подальше от окон.
На цыпочках крадусь ко входной двери, боясь услышать биение собственного сердца, не то, что скрип пола. Осторожно заглядываю в глазок, не притаился ли кто там, за дверью. Тишина, гробовая и тяжелая убивает, напоминая мне ту тишину. Хочется слышать чьи-то голоса, но в подъезде тихо, как всегда в это время. Проверяю замки, все ли закрыто. Волнует одна мысль — у Маски есть ключи, а значит он в любой момент может вломиться и взять меня тепленькой. От одной этой мысли тело превращается в кисель, становится непослушным и хочется бежать куда подальше, но бежать-то некуда.
Скрип кухонного стола по ламинату будит соседа снизу. Как там его зовут? Толя?
Звонок в дверь, к которой я только что доволокла тяжеленный стол, застает врасплох.
— Катя? Вы дома? Вы там мебель что ли таскаете?
Голос его скорее насмешлив, чем сердит, но я все равно молчу, стараясь больше никак не выдать своего присутствия. Не хочу никого видеть. Тем более мужчину, тем более у себя дома, да и скорее всего он вызовет мне бригаду скорой помощи, увидев, во что я превратила пол, таща стол для баррикады.