Цементный сад - стр. 15
Но чаще всего мы болтали, как двое заговорщиков, о наших родных и знакомых, тщательно обсуждая детали их внешности и поведения, стараясь понять, какие они на самом деле. Говорили и о болезни матери. Сью слышала, как мама сказала Джули, что снова меняет врача.
Оба мы соглашались, что наша старшая сестра в последнее время слишком уж задается. Я как-то не воспринимал Сью как девочку. Она была совсем не похожа на Джули – просто сестра, близкий человек. Однажды, когда долгим воскресным вечером мы разговаривали о родителях, Джули вошла в комнату. Я как раз говорил о том, что на самом деле они друг друга терпеть не могли и мама только обрадовалась, когда папа умер. Джули села на кровать рядом со Сью, скрестила ноги и зевнула. Я кашлянул и умолк.
– Ну, продолжай, – сказала Джули, – очень интересно.
– Да нет, я ничего, – сказал я.
– Угу, – ответила Джули. Она опустила глаза и слегка покраснела.
Теперь кашлянула Сью. Все мы молчали и ждали.
– Я просто говорил, что, мне кажется, мама не очень любила папу, – произнес я наконец, чувствуя себя очень глупо.
– Правда? – насмешливо спросила Джули. Видно было, что она злится.
– Не знаю, – промямлил я. – Может, ты знаешь?
– А мне откуда знать?
Снова долгое молчание, наконец Сью осмелилась сказать:
– Потому что ты с ней разговариваешь больше, чем мы.
Гнев Джули всегда выражался в презрительном молчании. Вот и сейчас она молча встала, подошла к дверям и только тогда сказала негромко:
– Это потому, что у вас обоих с ней нет ничего общего.
Еще помолчала у двери в ожидании ответа и вышла, оставив после себя легкий аромат духов.
На следующий день, после школы, я подошел к матери и сказал, что могу сходить с ней вместе в магазин.
– Я не буду покупать ничего тяжелого, – ответила она. Она стояла в холле, завязывала перед зеркалом шарф.
– Просто хочу пройтись, – пробормотал я.
Несколько минут мы шли молча, затем она взяла меня под руку и сказала:
– Скоро твой день рождения.
– Ага, очень скоро, – ответил я.
– Хочешь, чтобы тебе поскорее исполнилось пятнадцать?
– Не знаю, – промямлил я.
В аптеке мы ждали, пока аптекарь приготовит для матери микстуру, и я спросил, что сказал ей доктор. Мать рассматривала мыло в блестящей подарочной обертке; услышав мой вопрос, она положила мыло и весело улыбнулась:
– Да все они говорят одно и то же. Ерунду всякую. Сколько я уже их поменяла. – Она кивнула в сторону прилавка: – Я принимаю таблетки, и они помогают.
Мне сразу стало легче, и я предложил понести пакет с коричневым полным пузырьком. На обратном пути мама сказала, что мой день рождения надо отпраздновать – может быть, я хочу пригласить кого-нибудь из школы?