Целую ручки - стр. 30

Парниковое создание выглядело совсем не так, как рисовалось Антону. Он представлял себе чахлый цветок – бледную немощь с нюхательной солью в руках. Впрочем, и спортсменка состояла не из мышц, а из сплошного жира. И мать-одиночка оказалась красавицей, а не затюканной теткой. Наверное, Антон плохо разбирается в женщинах. Уточним – в дамах постбальзаковского возраста, мужского интереса к которым не испытывает по определению.

Юлия Юльевна была маленькой пухленькой блондинкой с румяными щеками. Она точно состояла из надувных шариков или из мягких бубликов и крендельков. Аппетитненькая булочка, так и хочется ущипнуть. Ей бы сниматься в рекламе молочных продуктов. В противоположность жене, Скворцов был угловат, кряжист и шкафоподобен.

Антона принимали в шикарной гостиной, на маленьком столике стояло угощение: печенье, бисквиты, конфеты, засахаренные фрукты, орешки. Хозяева спросили, что он будет пить, и домработница принесла ему кофе.

Никаких разминочных бесед. Скворцов с ходу спросил:

– Будете записывать на диктофон?

– С вашего позволения, – Антону ничего не оставалось, как достать тайное записывающее устройство.

– Начинайте, – скомандовал Скворцов.

– Юлия Юльевна, как вы познакомились с Игнатом Владимировичем?

– Что вы имеете в виду?

– Он тебя спрашивает, где вы познакомились, – пояснил вместо журналиста Скворцов.

– В молодежном лагере.

– И как развивались ваши отношения?

Юлия Юльевна растерянно посмотрела на мужа. На этот раз он не пришел ей на помощь.

– Расскажите о впечатлении, которое произвел на вас Игнат, – уточнил Антон.

– Он произвел на меня хорошее впечатление.

– Нельзя ли конкретнее?

– Я не помню.

«Облом, – мысленно запаниковал Антон. – При Скворцове она ничего толком не скажет. Ситуация идиотская: при втором муже вспоминать любовь с первым».

Скворцов, очевидно, пришел к тому же выводу. Он посмотрел на часы и поднялся.

– Оставлю вас. У меня дела. Перед публикацией, – обратился он к Антону, – принесите мне материал для визирования.

– Непременно, – кивнул Антон.

И про себя подумал: «Разбежался!»

После ухода мужа Юлия Юльевна не сразу расслабилась. Антону пришлось болтать на посторонние темы, вспомнить свою маму, которая-де прекрасно отзывалась о школьной подруге. Со словами: «Не будем формалистами» – он убрал диктофон в карман, хотя кнопку «стоп» не нажал. Наконец пышечка созрела, и Антон вернулся к вопросу об их знакомстве.

Юлия Юльевна улыбнулась своим воспоминаниям:

– Это было романтично и нелепо. Мы пошли в лес небольшой компанией. Дурачились, смеялись. Я запрыгнула на небольшой пенек, развела руки в стороны и воскликнула: «Какой чудесный день!» Потом спрыгнула. И! Представляете, подвернула ногу. Правда, смешно? Только что восхищалась, а через секунду валяюсь на земле и плачу от боли. Игнат нес меня до лагеря на руках. Сначала вот так, как невесту, – Юлия Юльевна вытянула руки, показала. – А потом он устал, но не соглашался передать другому мальчику. И я перебралась к нему на закорки, обняла за шею, он держал мои ноги. Так и прибыли в медпункт. Там фельдшерица сказала: «растяжение». Но Игнат настоял, чтобы поехать со мной в город, сделать рентген.