Целители Душ - стр. 13
– Но ваши анализы нужны были нам, чтобы принять решение. И мы его приняли. Это понятно! – ответила блондинка, тоже зло глядя ему в глаза.
– А если вы все-таки сделаете мне операцию? – Сергей сделал умоляющее лицо. – Свиное сердце пришьете! А?
– Да послушайте, вы! Даже если мы и сделаем вам операцию, то можем дать гарантию только на один год! И всё! Вас устроит один год вашей жизни? По-моему, вы и так сможете прожить этот один год, без стрессовой операции на сердце? А? И потом. Министерство не будет вам давать квоты каждый год! То есть вы получили квоту. Получили. Другую уже не получите. Вот такие вот дела. – лысый сочувственно закивал головой. – А свиное сердце мы пока еще не перешиваем.
– Боже мой! Интересная история! – Сергей Петрович пожал плечами. – А почему какому-то Рокфеллеру, я читал в интернете, пятое сердце пересадили аж в девяносто пять лет? У них там что, по-другому считаются годы или как?
– У них там все по-другому. – сказал лысый и вздохнул…
– Так вот. Единственное, что мы можем сделать, это дать вам направление в другое лечебное учреждение. Может быть, там и возьмутся за ваше сердце. У них там поток! Они делают очень много операций по пересадкам сердца. – блондинка уставилась на Сергея с вопросом в глазах. – Выписывать?
– Ну, хорошо. Выписывайте! Ну, а как мне теперь жить? – грустно поинтересовался Сергей Петрович.
– А жить вам теперь нужно без волнений, без напряжений, не нервничать, не выражать громко эмоции. Живите скромно и тихо. Лучше не работать, потому что и возраст у вас уже пенсионный, и вес тоже, я бы сказала не спортивный. – врачиха сонно повторяла слова, как будто они ее уже достали, надоело объяснять больным одно и то же по несколько раз в день. – Постарайтесь скинуть десяток или больше килограмм. Жирного постарайтесь не есть, спиртное исключить, ну, и нагрузки, соответственно, тоже. Я уверена, что вы протяните еще не один год. – и протянула выписанное направление.
– Я понял. Покупаю себе гробик, укладываюсь туда и жду тощую с косой! Спасибо вам большое за пожелания… – и поклонился по-русски, в пояс.
И ушел в дверь с опущенной головой, неся папку с документами, как неподъемный мешок с картошкой. Ему даже показалось, что врачам было его очень жалко, и он их всех сразу же простил…
А что они могли для него сделать? А ничего…
Глаза у сидящих в коридоре красноречиво его понимали…, и сочувствовали…
А что при этом чувствовал сам Сергей Петрович, очень трудно было даже объяснить! Когда за тебя принимают судьбоносное решение люди, которые тебя даже не знают, впервые в жизни видят, не понимают твою душу, твои желания, но принимают решения – вот что было воистину страшно для него…