Цель Зеро - стр. 25
Он лично вырезал свою метку, прежде чем его доставили в больницу Сьона, но это ни капли не помогло. Агенты итак знали, кем он был и что сделал. Но зазубренный, пятнистый, розовый шрам на руке теперь ежедневно напоминал ему о том, что Амона больше нет, как и смысла в его мантре.
«Я переношу все стойко».
Елена взяла с тумбочки пластиковый стаканчик с холодной водой и трубочкой.
– Хотите пить?
Раис не ответил, но слегка наклонился вперед, приоткрыв рот. Девушка осторожно подставила трубочку. Она держала стаканчик на максимальном расстоянии от себя, лишь слегка согнув руки в локтях и откинувшись при этом немного назад. Она переживала. Четыре дня назад Раис попытался укусить доктора Гербера. Он умудрился поцарапать зубами кожу на шее врача, но даже не прокусил ее. Зато получил трещину в челюсти от одного их своих охранников.
В этот раз Раис ничего не пытался сделать. Он пил длинными, медленными глотками через трубочку, наслаждаясь страхом девушки и явным напряжением двух копов, которые следили за ними. Закончив, он откинулся назад. Медсестра вздохнула с облегчением, даже не пытаясь скрыть это.
«Я переношу все стойко».
За последние четыре недели он действительно перенес немало. Среди прочего была нефрэктомия, которую провели для удаления проколотой почки. Затем была вторая операция по удалению части разорванной печени. Третий наркоз поставили, чтобы убедиться, что все остальные жизненно важные органы не повреждены. Несколько дней он провел в реанимации, а затем его перевели в хирургическое отделение, но встать с кровати он не мог, поскольку был прикован наручниками. Медсестры разворачивали его, меняли постельное белье и создавали максимальный комфорт в подобной ситуации, но ему было запрещено вставать, садиться и даже двигаться по собственному желанию.
Все семь ножевых ранений в спину и одно в область грудной клетки были зашиты и, как постоянно напоминала ему дежурившая ночью медсестра Елена, прекрасно заживали. Тем не менее, врачи мало что могли придумать с повреждением нервов. Периодически вся спина до плеч немела, а иногда потеря чувствительности доходила до бицепсов. В эти моменты он совершенно ничего не ощущал, словно эти части тела принадлежали кому-то другому.
А иногда бывало и так, что он просыпался с неистовым криком, поскольку тело пронзала настолько жгучая боль, словно он получал удар молнии. Ощущение не длилось долго, но было острым, сильным и никто не мог предсказать, когда наступит следующий этап. Врачи прозвали эти эпизоды «жалами». Данный побочный эффект иногда наблюдался у людей с такими же обширными повреждениями нервов. Его заверили, что эти «жала» со временем уменьшаются, а затем и вовсе проходят, но когда это произойдет, не знал никто. Зато ему очень повезло, что не было повреждений спинного мозга, да и вообще, он чудом выжил с такими ранениями.