Цеховик. Книга 5. План битвы - стр. 44
– И детей, то есть подростков вот этих, патриотически воспитанных, ты хочешь заставлять воевать с отбросами общества?
– Может, да, а, может, и нет. Это вы сами будете смотреть, кого можно, а кого нельзя.
– А если убьют кого из отряда?
– Теоретически, конечно, всякое может случиться. В каждом конкретном случае будем решать индивидуально.
– А если несколько таких случаев подряд, или единовременно? Не заинтересуются нами соответствующие органы?
– С органами, думаю, мы всё решим.
– Думает он, – хмыкает тренер. – Индюк тоже думал, да в суп попал.
– Будем стараться не попадать в суп.
– А надо стараться, – качает головой Скачков, – не быть индюками, понимаешь?
Ну что за манера, извлёк уже. На выдержку меня проверяет? Нельзя сразу сказать да или нет, надо помурыжить сначала?
– Так что скажете, Виталий Тимурович?
– Название надо придумать, – задумчиво говорит он.
Блин…
– Ну, вы мне скажите, согласны или нет, а потом уже всё придумаем – и название, и форму, и всё остальное.
– Это официальная работа?
– Ну, конечно. Симбиоз официальной и неофициальной. Так как?
– Что «как»? Я же сказал уже, давай попробуем. Согласен я.
Уфф… Ну, ладно. Не говорил, но всё равно хорошо. Отлично.
– Ну что же, значит по рукам?
Я протягиваю руку и он молча её жмёт.
– Вроде радость, работу хорошую получил, – качает он головой, – но как-то нерадостно. Почему, Егор?
– Потому что вы ещё не осознали, насколько нужное дело будете делать.
– Ладно, посмотрим. Чего конкретно делать-то? Когда приступать?
– Сейчас пока всё согласовывается в горкоме, так что может уйти около месяца, я думаю, но ваши документы уже сейчас надо предоставить, все, что есть. Чем больше, тем лучше. А вот к тайной стороне придётся приступать уже через два дня.
– И что делать будем, кого брать? Опять, как в прошлый раз?
– А вот мы с вами сейчас и решим, как, кого и сколько. Значит, вводные такие…
***
Прихожу домой, открываю балкон и падаю на свой диван. Надо сказать, что чувствую я себя лучше, чем вчера, но, до идеала ещё очень далеко. Ничего, сейчас полежу, отдохну и станет хорошо… Радж цокает когтями по полу, сопит, пытается привлечь внимание. Я опускаю руку и треплю его по холке. Хороший, хороший…
Дома не жарко тюлевая занавеска шевелится, пропуская воздух с улицы и принося жужжание троллейбусов, стоны грузовиков, свежесть и облачка бензинового перегара. На кухне бубнит радио: «…заслуженный деятель искусств РСФСР композитор Евгений Николаевич Птичкин. Все вы, конечно, помните его песни «Я люблю свою землю», «Ромашки спрятались», «Эхо любви» и многие, многие другие. И начать нашу передачу о творчестве этого замечательного музыканта мы бы хотели с известной песни «Я люблю свою землю»».