Цеховик. Книга 4. Подпольная империя - стр. 13

– Мы столько ещё и не заработали наверное.

– Неважно, говорю же верну.

– Ну, смотри, Бро. Рискуешь.

– Знаю.

– Мля, ты в натуре отчаянный кент, – хмурится он. – От Айгуль есть чё?

Я отрицательно мотаю головой. Отчаянный, да. Не отчаянный, а слетевший с катушек. Чёт как-то всё в тумане, ёлки-палки. Пойду с Платонычем поболтаю.

– Дядя Юра, ну как ты тут? – приобнимаю я его за плечо.

– Ничего, Егор, а ты?

– Да, так как-то.

Я вкратце рассказываю ему последние события и он огорчённо качает головой.

– Туда пройти-то можно будет, чтоб моральную поддержку оказать? – спрашивает он.

– Можно, конечно. Ты же дядька родной. И спасибо, что мозги мне не выносишь.

– Так чего выносить-то? Делу не поможешь.

И то верно.

Примерно через час мы проходим в отдельный зал. Я, Платоныч, Цвет, Печёнкин и двое чуваков с постными рожами со стороны генерала. Играть будем вдвоём. Фишка дилера будет переходить по очереди от меня к нему. Это, по сути, означает лишь, кто первый будет делать ставку, а кто отвечать в каждой раздаче.

Блайндов не будет. Минимальная ставка – тысяча рублей. Ну, вот, собственно и всё. Мы садимся напротив друг друга, а дилер усаживается сбоку между нами. Зрители встают за дилером.

Перед нами лежат пачки денег. По десять пачек десятирублёвых у каждого.

– Ну что, понеслась? – говорит Печёнкин и кивает своим парням. – Колода будет наша. Надеюсь возражать не станете.

– Конечно, – отвечаю я и киваю дилеру, невзрачному мужичку с усами подковой и волосами расчёсанными на прямой пробор.

Дилер берёт колоду у спутника генерала, тщательно тасует и с независимым видом выдаёт две карты мне и столько же Печёнкину. Чувствую себя Джеймсом Бондом. Правда без технической поддержки и сухого мартини, зато с несгибаемой волей.

Мы смотрим полученные карты, отгибая уголки, чтобы никто не смог подглядеть

Печёнкин крякает и двигает на центр стола две тысячи. Я делаю то же самое. Дилер выкладывает на стол первые три карты. Это червовый валет, пиковый король и трефовый туз.

– Ваше слово, – говорит дилер, обращаясь к моему визави.

Генерал хмурится, соображая, и пялится на выложенные карты. Потом отсчитывает четыре пачки и выдвигает на центр. После этого поднимает глаза и безо всяких эмоций смотрит на меня. А я смотрю на него и тоже стараюсь выглядеть совершенно бесстрастно.

Это напоминает вестерн Серджио Леоне, когда на экране идут очень долгие крупные планы. Там только глаза. Только глаза. Но в нашем случае ещё и губы. Сердце замирает. Краешек губы под миниатюрным шрамом, самый верх арки купидона едва заметно дёргается. Есть! Лишь бы не среагировать, чтобы он не понял, что я заметил.