Цеховик. Книга 2 Движение к цели - стр. 15

– Товарищ лейтенант, дайте позвонить, – обращаюсь я к дежурному. – Родители жалобу напишут. Хлебать замучаетесь. Я несовершеннолетний.

– Слышь, малолетка, не пи*ди, – обрывает меня Пронченко, прежде чем уйти. – А то ненароком без почек останешься.

Почки лучше, конечно, поберечь. Нас отводят в КПЗ, где сидит бомж и ещё какой-то мутный тип азиатской внешности. Надеюсь, одноногого сюда не привезут.

– Мля, Бро, ну чё ты наделал! – качает головой Каха. – Сейчас задолбаемся выкручиваться, в натуре.

– Это я что наделал? Каха, я будто не с тобой разговаривал полчаса назад. Ты Рыжему своему предъявы выставляй. Каждое действие рождает противодействие. Он с твоим одноногим кашу заварил. Стопудово он знал, что тот олень затеял. Пусть скажет спасибо, что я ему вообще кишки не выпустил.

– Сука, – выругивается Каха и сплёвывает на пол.

– А может… – хмурюсь я. – А может, ты тоже знал, что он там запланировал? А? Знал?

Естественно, он знал, тут даже и думать не о чем. Заказчик и не знал? Может, не во всех деталях, но общая идея ему, конечно, была известна. Избить и, вероятно, оттрахать или просто унизить, но обязательно избить. С Рыжим всё обсудили, сто процентов. Ладно. Это мы пока оставим, подождём, когда он очухается. И поглядим, что будет делать Каха. Пока что его деревянные солдаты один за другим выходят из строя. Одноногий, конечно, закусит удила, но ему ещё долго здоровье восстанавливать.

– Э, э, ты коней-то попридержи! – вскидывается он. – Ничё я не знал. Я чё вообще без мозгов по-твоему?

– Да кто тебя разберёт. Скажи мне, кто твой друг, слыхал наверное такую поговорку?

– Отвали. Думай лучше, как выгребать будем.

– А чё тут думать? Ты бате не можешь позвонить?

– Ты… Ты совсем что ли? Кто про дебилов-то говорил? Сам, как дебил говоришь. Не вздумай про него мусорам сказать, ты понял?

– А чё, я один должен нас выдёргивать? Всё равно узнают, если не вырвемся.

– Не вздумай, я сказал.

– Ладно, не буду, – великодушно соглашаюсь я. – Не бойся, я за своё слово отвечаю, если что. Просто к твоему сведению.

Я сажусь на лавку, прислоняюсь спиной к стене. Мама там сейчас с ума сходит. Блин. Нехорошо вышло. Очень нехорошо. Каха отходит в другую сторону и тоже садится на лавку. Я закрываю глаза. Если чего-то не можешь изменить, не дёргайся. Изменишь, когда сможешь. Железное правило, только вот не дёргаться бывает довольно сложно.

Я погружаюсь в мысли про Каху и табачного капитана. И про одноногого Сильвера. Надо-надо-надо-надо… Надо их всех одним ударом припечатать. Мда… А как?

– Э-эй, брат, – раздаётся голос рядом со мной и кто-то трясёт меня за плечо. – Брат… Э-эй, ты.